Книга Опасная игра леди Эвелин, страница 48 – Виктория Богачева

Его волновало не спокойствие Эвелин. А я был упрям, как бык. И не собирался отсиживаться в стороне.

— Что ж. Тогда я залезу в шкаф, а ты спрячешься в ванной комнате, — Эван, поняв, что переспорить меня ему не удастся, не стал скрывать обреченного вздоха.

— Что делать мне, мистер Эшкрофт? — с бесстрастным лицом спросил дворецкий.

— Хм... — друг окинул комнату задумчивым взглядом. — Становитесь за самой дальней портьерой. Вряд ли он выберет то окно, слишком близко к углу здания.

Он кивнул, и мы разошлись по своим местам. Я оставил дверь чуть приоткрытой, чтобы следить за тем, что происходило в спальне, и смахнул выступившую на лбу ледяную испарину.

Мы с Эваном были в середине позднего ужина, когда сообщили, что один из моих "воробьев" стоял на пороге особняка. Событие уже из ряда вон. То, что он рассказал потом, выбило на несколько мгновений у меня из груди весь дух.

Кто-то расспрашивал о моем особняке. О расположении комнат. Об окнах. О том, навещал ли нас в последние пару дней доктор. Не привозили ли светловолосую девушку с забинтованной головой. Видел ли ее кто-то. Собирали сведения и о слугах. Как давно они у меня трудились, какое получали жалование, не было ли у них жизненных трудностей.

Последней каплей стал прошедший этим вечером клич среди беспризорников: нужны были смышленые, глазастые и быстрые мальчишки, чтобы покараулить несколько улиц как раз вокруг моего особняка. Говорили, что в какой-то момент понадобится отвлечь внимание: что-то поджечь или выстрелить.

«Обеспечить отход» — так это называлось.

Сложить два и два было очень легко.

Кто-то намеревался прокникнуть в мой особняк. И целью являлась Эвелин, не зря ведь задавали вопросы о докторе и о светловолосой девушке с повязками на голове.

В тишине, в которую погрузилась спальня, раздался громкий шорох.

Отбросив все прочие мысли, я приник лицом к небольшой щели.

Он вылез из окна бесшумно. Ступал неслышно по паркету, и в темноте было трудно что-либоразличить, но я увидел в его руках мешок. Эвелин собирались похитить? А не убить?..

Эван дождался, пока злоумышленник приблизится к кровати на расстояние шага, и лишь тогда выскочил из шкафа. Так же бесшумно и резко, как нас учили. Я видел, что друг схватил его и повалил на пол, и сразу же к нему из-за портьеры поспешил дворецкий, и я открыл дверь, чтобы выйти, когда спальню залил ярчайший свет. Он взялся словно из ниоткуда и резал глаза сильнее, чем полуденное солнце.

Я поднес ладони к лицу и услышал, как сперва закричал, а затем выругался Эван. Послышались звуки борьбы, потом стук, словно упало что-то тяжелое, и, жалобно звякнув, разбилось оконное стекло. В комнату ворвался холодный, пронизывающий насквозь ветер, и прозвучали два выстрела — один за другим.

— Он ушел, ушел! — Эван разразился бранью. — Дьявол, мои глаза!

— Милорд, как вы? — сдавленным голосом спросил дворецкий.

— В порядке, в порядке... — кое-как выговорил я, чувствуя, как глаза режет, а по лицу градом текут слезы. — Эван, ты как?

— Ничего не вижу... — простонал он, — перед глазами белые пятна…

— Что это было, господа? Откуда эта вспышка?

— Магия, — глухо пробормотал я. — Запрещенная магия.

Никто из нас не мог толком видеть. Было понятно, что злоумышленник ушел — и к счастью для нас. Ослепленные вспышкой, мы были слепыми котятами. Он мог одолеть нас одной рукой…