Книга Вопреки. Том 2, страница 41 – Анна Бэй

– Вы игрок, а не я. Я – фигура.

– Представь, что меня нет! НЕТ МЕНЯ!

Его нет? Нет-нет-нет, это слишком свежо в моей памяти, я не хочу вспоминать… как он висел трупом в цепях под шатром весь синевато-белый от потери крови, как не дышал почти, как… боже.

Хочу заплакать, но никто не должен видеть. Кошусь на часы, а осталось лишь две минуты.

Я стою у стены и судорожно хватаю воздух ртом.

Вместо того, чтобы ненавидеть Блэквелла, кусать локти от мысли, что через две минуты меня возьмут, как потаскуху, я в панике отвергаю тот мир, где нет Винсента Блэквелла.

Такой мир мне не нужен.

Мозг начал судорожно искать варианты, и голова разрывалась от того потока, что хлынул на меня с адреналином:

– Ваш ход, – говорю я очень тихо и снова рядом удар хлыста. Сто секунд мы играли, не смотря на доску, лишь усилием мысли,и с каждым ходом хлыст бил ко мне всё ближе. Хозяин смотрел мне в глаза всё так же яростно, пил ром и бил, пока…

Звук будильника разрезал воздух так же, как до этого делал хлыст.

Большой глоток из бутылки и тяжёлый взгляд Хозяина, знаменующий мой приговор:

– Ну вот и всё.

– Не всё, – меня подводит голос.

– Время вышло, Алиса.

– Пат, Милорд.

Он резко оглянулся на доску и снова посмотрел на меня уже с улыбкой. Молчал и разглядывал, опуская взгляд всё ниже и ниже.

У меня всегда странная реакция на стресс. Выброс адреналина делает из меня машину, я могу делать невозможное в короткий срок, но потом…

Жутко дрожу. Вся.

Хозяин идёт ко мне и подносит бутылку к моим губам, в горло сочится обжигающий напиток, который как нельзя кстати.

Нет больше злости, нет больше угрозы на удивительно мужественном лице моего Хозяина. Я должна его ненавидеть. Обязана. Нельзя терпеть такое.

Алиса, ты воинственная сука, ты режешь людей и за меньшее. Возненавидь его. Ради себя!

Но в таких уютных зелёных глазах совсем не то, за что можно возненавидеть. Не понимаю что в его мыслях, но знаю, что у Блэквелла всегда есть план. Никогда его жестокость и крайние меры не бывают беспричинными.

Да, я хочу сделать ему больно. Чтобы он перестал думать на сто шагов вперёд, а был со мной здесь и сейчас. Разбить все его бутылки, сжечь алкоголь, отлупить шахматной доской.

– Алиса… – перебивает мои мысли. Он трёт свой обросший подбородок ладонью и тихо говорит мне, – Зря ты пришла босиком, теперь все ноги изодраны в мясо.

Берёт меня на руки очень осторожно и несёт на диван, а я резко вцепилась в него и начала вырываться, потому что увидела шахматную доску, на которой две чёрных фигуры и одна белая. Да, я объявила пат, но его фигур всё равно больше, а значит, по условиям нашего блица, он всё-таки выиграл.

Я – Примаг, как и он, но моих сил недостаточно, чтобы противостоять ему – он это знает. Садит на диван и садится передо мной на колени на пол, берёт мои ступни и вытаскивает телекинезом осколки. Ром обжигает мои порезы, но я всё так же молчу, хоть и больно.

Вижу прежнего Хозяина: сосредоточенного и серьёзного. Он всецело погружён в процесс лечения моих ног, а я слежу лишь за ним. Когда он закончил, то поднял глаза и нахмурился:

– Ты теперь не будешь со мной говорить? – молчу, Хозяин садится со мной совсем рядом, –Так нужно было, ты это понимаешь? У меня очень мало времени, чтобы научить тебя.

Мало времени! МАЛО ВРЕМЕНИ!?

– У Корфа на партию было семь грёбанных лет, а у меня пятнадцать минут! Да он умел играть ещё в утробе матери!