Книга Академия Утёс, страница 37 – Анна Бэй

– Отец, я был эгоистом и недооценил твою горечь от потери матери. – он сделал решительный шаг к отцу, прекрасно зная, что будет делать дальше, – Ты просто не мог весь этот месяц заниматься привычными делами: ведь это было время скорби и траура – какие памятники? И потому этим займусь я и прямо сейчас. Не трудить снимать наличные, – он протянул руку для рукопожатия, отец ответил чисто на автомате, но Виктор лишь перехватил его запястье и стремительно снял часы, – Думаю, часов на памятник хватит. Остальное добавлю.

– Ты совсем умом тронулся! – дёрнулся Кай, препятствуя, но сын держал крепок и справлялся с застёжкой успешно, – Это втрое дороже, чем я рассчитывал потратить!

– Где деньги? – уже тихо и без пафоса спросил Виктор, – Ты их проиграл, верно?

– Да куплю я этот чёртов памятник!

– Не надо чёртов. Надо такой, какой заслуживает твоя мать. Она была Примой императорского балета и легендой. Вот такой памятник надо. – спокойно проговаривал Виктор, кладя часы в карман, – Чтобы тебе было не позорно, когда мимо этой могилы пройдут твои партнёры. И твои часы стоят чуть больше того, что было на бабушкином счёте. А теперь купи цветы и иди положи на могилу. До Утёса я доберусь без твоей помощи. – фыркнул он напоследок и пошёл к кассе за билетом.

Мысли больше не метались.

Стакан начал наполнятся тем, чем должен. Хотя поздновато взрослеть в двадцать один год, однако лучше поздно, чем никогда.

Аудио для настроения: Kamik – Не болей (cover)

Ursu – Babel

Впервые в руках Виктора были не стопки книг, а стопки журналов и каталогов. Он вёл переписку со скульптором и портретистом, и, кажется, удачно. Даже пришлось слетать в Архарис целых два раза – всё официально: с отгулом из деканата, занесением в журнал отбытий, чтобы отец не подкопался. А ещё Виктор уже по привычке брал все чеки с печатями и отсылал отцу, отчитываясь по тратам.

Памятник обещали сделать на славу – изящный, лёгкий, как и сама знаменитая балерина. Ещё тремя днями позже Виктору прислали отчёт о том, что работа кипит и будет сдана раньше срока – так мастера вдохновились идеей и образом почившей Фелис.

Молодой Дарм пропустил волосы сквозь пятерню, захлопнул папку с договорами на исполнение работы и улыбнулся удивительной энергетике бабушки, которая со смертью никуда не исчезла.

И вообще, он всё ещё не мог поверить, что занимается всем этим, и что бабушки уже нет. Ощущение, что она всё ещё ждёт его в квартире.

– И ничего не осталось… – нахмурился он, вспоминая, что квартира, которая теперь отошла по наследству единственному ребёнку Фелис сразу подверглась ревизии, все вещи наспех упаковали в коробки и по большей части раздали в благотворительность – Виктора никто не спрашивал. В квартиру же заселили постояльцев на полгода до вступления в силу наследства, а там Кай её точно продаст – к гадалке не ходи.

И потому прийти к бабушке и просто побыть в её доме невозможно. Принять то, что смерть случилась так быстро и внезапно.

Виктор впервые столкнулся со смертью напрямую, и это событие разделило жизнь на "до и после", изменения начались в одной точки и стремительно вплетались в его бытие. Дерзость по отношению к Каю на тему памятника стала тому подтверждением, ведь раньше ничего подобного он себе не позволял.