Онлайн книга «Смертная»
|
– Нет, войной занимается господин Мардук. Он младший из великих богов и… – …и ему теперь поклоняется царь, – заканчивает за меня Хилина. – Что логично, раз он собирается воевать. Значит, буря. И все же я не понимаю: вот умерла ваша Шамирам… Кстати, как богиня может умереть? – Она не может. Госпожа Шамирам спустилась в нижний мир, чтобы жил ее возлюбленный. – Спустилась и вернулась. Делов‐то, да? – усмехается госпожа. – Для богини. – Госпожа… Хилина, из нижнего мира даже великой богине не уйти, если никто не предложит за нее равную, добровольную жертву. Госпожа задумчиво хмурится и спрашивает: – А равная жертва – это?.. – Другой бог, – отвечаю я, стараясь не думать о том, что говорю очевидную вещь. Если того желает госпожа, я сыграю в любую игру, даже в такую странную. – А если смертный, то царь. – Ага, – кивает Хилина. – Тогда ясно, почему царь так передо мной трясся. Шамирам, когда вернется, будет в ярости, да? Хотя почему? Она же умерла, чтобы он жил. Вряд ли бы ей хотелось, чтобы ее жертва была напрасна. Как‐то нелогично получается. – Наверное, госпожа. – Хилина. – Да. Прости, Хилина. Она снова поднимает на меня взгляд. – Ладно, допустим. А все‐таки чего хочет этот Дзумудзи? Зачем ему двойник жены? Да еще и человек? – Хилина, я не знаю. – Ну конечно, – фыркает госпожа. – Хилина, я говорю правду. Могу лишь предположить, что господин очень тебя любит. – Меня? – Я хотела сказать, госпожу Шамирам. Очень. – Я смотрю на нее и вдруг вижу Юнана. Он грустно улыбается, и я говорю – ему, а не госпоже: – Такая любовь – драгоценность даже на небесах. Боль любимого – твоя боль. Его счастье – твое счастье. Все, что он ни пожелает, ты исполнишь. Ты живешь ради него и умрешь за него. Только бы он улыбался. – Лииса? Я вздрагиваю. – Прости, Хилина. Я лишь хотела сказать, что любовь господинаДзумудзи известна на земле и на небесах. Хилина хмурится. – Если он так ее любил, то почему она ему изменяла? Значит, не все так было… Как ты сказала? Драгоценно. – Потому что иногда любви недостаточно, – выдыхаю я, думая о Юнане. Моя любовь не стоит ничего. Не может ничего. Не спасет никого. Лучше бы ей вовсе не быть! – А я сказала ему, что это его вина, – бормочет Хилина, горбясь. – Черт! Я заставляю себя улыбнуться и протягиваю руку, глажу госпожу по плечу. – А чего бы хотела ты? – Что? Я? – Да. Если господин Дзумудзи хочет любить, то чего хочешь ты, Хилина? – Чтобы меня любили, – эхом отзывается она. И фыркает. – Странная связь – при чем тут я? Но… Когда тебя любят, ты нужен. А если ты не нужен, то зачем тогда жить? Я молча смотрю на нее. Не этого я ждала от госпожи Шамирам, великой богини любви. Разве ее любят не все и не всегда? – А ты, Лииса? Чего хочешь ты? Я хочу, чтобы Юнан был счастлив. И я хочу снова летать. Очень хочу! – Защищать тебя, конечно, Хилина. Я дух-защитник. Чего еще мне желать? Она отворачивается, но я успеваю заметить в ее глазах разочарование. – Ну да. Конечно. До вечера мы не разговариваем. Госпожа возвращается в комнату с платьями. Скоро к ней присоединяются жрицы во главе с Верховной, и сейчас богиня не против. Она молча перебирает ткани и украшения, слушая хвалу своей красоте, но лицо у нее при этом такое, что понятно: она думает о чем‐то совсем другом. А потом в воздухе прокатывается протяжный звук. Все замирают – даже Верховная жрица замолкает на полуслове. |