Онлайн книга «Смертная»
|
– Зачем платить, можно и самим… – Когда? Они весь день работают. – Юнан вздыхает. – Я же говорил, тебе здесь не понравится. – Зануда ты. Мы замолкаем, и я прислушиваюсь к разговорам вокруг. Сначала ничего не разобрать: гул, отдельные возгласы, смех. Но если сосредоточиться: цены на зерно подскочили – это обсуждают двое торговцев слева от нас. А справа жалуются, что пересох канал у храма Энки, и вода теперь едва ли не дороже золота. Крикливые женщины, с ног до головы закутанные в синее, громко вдалбливают выводку детишек, что река – для богачей, купаться в ней нельзя, а то злые дяди с копьями уши надерут. Торговцы слева тоже прислушиваются, морщатся и делают вывод, что женщины не из Урука, потому что все здесь знают: Саргон ушами не ограничится. И вообще, понаехали тут! Пекарь влезает в разговор: мука подорожала, даже ячменная, на севере дожди который день не идут, а у Лигама буря позавчера наверняка весь урожай побила. Конечно, господин Дзумудзи расстроился, что госпожа Шамирам его из Урука выгнала. Но урожай‐то за что? А чистая вода! Теперь редкость. Господин Энки на нас гневается? Я смотрю на остаток булки и вздыхаю. У людей воды нет, а я тигрятину в храме ем. – Чернь вечно недовольна, – морщится Юнан. – Сразу видно, что ты царевич, – вырывается у меня. – Как же они безводы? – Без чистой воды. Обычная никуда не денется. Ну, солоновато, так и они… чернь. Хилина, я не понимаю, почему тебя это волнует? – Царевич, – вздыхаю я. Среди уличного шума сначала едва различимая, потом все громче и громче слышится музыка. Я собираюсь послушать, но Юнан, прикончив кувшин с водой, уводит меня. И снова настойчиво спрашивает: – Ты еще не хочешь вернуться? Неужели ты не устала, Хилина? Я заглядываю в темный переулок – оттуда на меня смотрит рыжая зеленоглазая кошка. Странно: ни одной бродячей собаки вокруг, зато сколько кошек! – А ты уже устал? Юнан слишком гордый, чтобы признаться. А я даже из жалости не могу пока представить, как вернусь в роскошный, но такой скучный храм – и что делать? Ждать тигрятины на ужин? Переживать, что там нужно этому Дзумудзи? Искать Лиису? Волноваться о подковерных интригах Верховной жрицы? Вот уж нет! Ветер швыряет песок – тот как будто прицельно летит в Юнана. Пробую поменяться местами, то есть идти ближе к дороге, – не помогает. Но Юнан, конечно, не жалуется. Через пару метров улица плавно вливается в другую, побольше, однако не менее пыльную и громкую. Я, как зачарованная, иду на звук барабанов – впереди полукругом собрались люди. Наверное, что‐то интересное показывают? Оказывается, там выступают актеры. Зрители бросают деньги в мешок, рядом с которым вальяжно разлеглась полосатая кошка. Она зевает, когда мы с Юнаном проталкиваемся вперед, и смотрит на меня ярко-зелеными глазами. Мне чудится вокруг нее лиловое сияние, а еще – что это не очень‐то кошка. Но тут Юнан шипит на ухо: – Ты не будешь это смотреть! И даже пытается закрыть мне глаза рукой. Промахивается, попадает по губам, я хихикаю и пытаюсь его укусить. Юнан сквозь зубы ругается. Актеры в масках изображают Саргона, Шамирам и обманутого богиней Дзумудзи. Пошлая выходит сценка, с подробностями сильно выше рейтинга «восемнадцать плюс». Честно говоря, меня больше удивляет, почему Шамирам играет мужчина и какой у него странный костюм: не то платье, не то туника, да еще и шаровары… Актер, конечно, юноша очень красивый, но все‐таки не девушка и одет откровенно по-идиотски. А попытка изобразить ночь любви Саргона и Шамирам и вовсе открывает мне новые горизонты. Я имею в виду костюм: герои не обнажаются – они с себя платья слоями снимают. |