Книга Сердце волчьего леса, страница 85 – Анна Шнайдер

– Тридцатьпять лет прошло, дружище, – хлопнул Дарта по плечу гном. – Когда я пришёл, ты лавку уже пяток лет держал, а с тех пор ровно три десятилетия минуло.

Я смотрела на них, чувствуя, как теплеет в груди.

Впервые в жизни я вдруг подумала, что не одна такая. Я – не исключительна. И от этого мне почему-то стало легче.

Раньше я никогда не задумывалась над такими вещами. Но теперь…

– Грустно это всё, – тихо сказала я и поставила пироги в печку.

Мастер Дарт и Тор посмотрели на меня и одновременно пожали плечами.

– Да теперь уж не особо, – спокойно ответил гном. – У каждого свой путь. И ты волен сам выбирать его, не оглядываясь ни на кого. А если ты не такой, как другие, это не обязательно плохо.

Я улыбнулась, вспомнив Дэйна с его рассуждениями о «своей правде». Передо мной сейчас находились два ярчайших её представителя. Немагический эльф и гном-краснодеревщик.

Хотя я про саму себя забыла. Интересно, как меня следует называть? Недооборотень? Нет, пожалуй, это мне не по вкусу.

Вспомнился дартхари. Как он тогда сказал… «Хорошая девочка с большим добрым сердцем». К горлу подступил комок, и перед глазами вспыхнуло лицо Вожака.

Не думай, Рональда, не смей думать о нём.

– Ну вот, – преувеличенно бодро сказала я, – пироги в печи, осталось сделать второе. Тор, дай-ка мне во‐о-о-он те овощи, пожалуйста…

* * *

Столько хороших слов о своей стряпне я не слышала ни разу в жизни. Правда, Тор говорил мало, больше ел, но лицо его при этом выглядело так, будто к нему явилась сама Айли и пообещала выполнить любое желание.

Араилис вообще заявила, что после такого обеда она на кухню больше не войдёт, «ибо это кощунство и издевательство над окружающими».

Галл попросил рецепты, а после того, как я сказала, что импровизировала, посмотрел на меня с таким уважением, что я немедленно покраснела с ног до головы.

Мастер Дарт и Грэй хвалили больше всех, особенно усердствовал хозяин дома. Как сказал мужчина: «Эдди никогда столько не ел!»

Мне очень нравилось, что для Грэя его сын важнее всего на свете. Я видела, какими глазами он смотрит на Эдвина. И меня это очень радовало, наверное, потому что я подобным вниманием со стороны собственных родителей была совершенно не избалована.

Сам же Эдди, спустившись к обеду, сел не на своё место, а мне на колени, чем поразил присутствующих до глубины души. Кроме, естественно,Ари, на которую тут же стали с подозрением посматривать Тор и мастер Дарт.

– Вообще-то он не любит чужих, – шепнул мне удивлённый Грэй, и Эдвин тут же вскинулся:

– Она не чужая!

Мои брови поползли вверх, Араилис хмыкнула, а Эдди вцепился мне в ладонь так, будто боялся, что его сейчас заберут. Но никто не стал этого делать, и ребёнок просидел на моих коленях весь обед. Как же это было приятно! Мальчик обнимал меня и брал за руку, а я позволяла ему всё хотя бы потому, что мне отчаянно не хватало тепла и ласки.

После обеда Эдвин около получаса спал, а я разбирала вещи. И, как раз, когда я закончила, в комнату постучалась Араилис.

– Ронни! Не хочешь погулять с нами? Мы с Эдди в это время обычно ходим в императорский парк. Там очень красиво.

– Да, конечно!

Я обрадовалась. Парк – это прекрасно! Мне, последние шесть лет обитавшей в глухом лесу, было очень трудно постоянно находиться в помещении, пусть даже таком, как этот замечательный дом.