Онлайн книга «Мастер и Жаворонок»
|
Хочется забрать корсет к себе в комнату и в спокойной обстановке утолить свои фантазии, но я кладу его на место и, зажмурившись, захлопываю ящик. Переведя дух, я возвращаюсь в гостиную. – Хрень какая-то… – говорю собаке, которая безразлично вздыхает. – Итак… Попробуем взглянуть на комнату глазами Ларк. Она часто сидит в большом кресле возле окна и смотрит на город. Видит фотографии друзей и родственников на полке. Новенький журнальный столик и плетенку из макраме с крошечными звездочками. Огромные постеры на стене. «Водная жизнь», «Битлджус», «Акулий торнадо», «Константин»… «Константин»! Резко выдохнув, я осторожно снимаю плакат со стены. За ним обнаруживается тайник. За тонким бумажным холстом – рваная дыра в гипсокартоне. Я вытаскиваю оттуда картонную коробку и возвращаю постер на место. Содержимое тайника озадачивает меня не на шутку. Придется спрашивать напрямую. Ларк заходит в дом чеканным шагом. Тишина сгущается плотнее прежнего. – Привет, – говорю я, не выдержав молчания, которое расползается по квартире черной дырой. Ларк, держа под мышкой плоскую картонную коробку, кладет на пол огромную сумку. Она поднимаетголову, однако лишь молча бросает на меня измученный взгляд, словно предчувствуя грядущую бурю, но не имея сил с нею бороться. – Надо поговорить. Вопрос серьезный. Ларк вздыхает, потирая лоб свободной рукой. – Лахлан, честное слово, я не хочу сейчас обсуждать ни Клер, ни кого-либо еще. Мне надо сесть, выпить кофе и съесть чего-нибудь сладкого. Она ставит коробку на столешницу и снимает крышку. По дому разносится аромат яблок и корицы. – Мне предложили вести в Шорвью уроки музыки, и этот придурок Хьюго опять начал грызть виолончель. Он и правда совсем больной. – Ларк, это важно! – Кого-то убили? – Не знаю. – Тогда разговор подождет, пока я не выпью кофе и не забуду зубастую пасть этого психа. – У меня к тебе вопросы. Ларк поворачивается, заметно насторожившись. – Ну, поскольку ты на дух меня не выносишь, а я намерена портить тебе нервы как можно чаще… – говорит она, слегка поклонившись и изящно взмахнув рукой. – То прошу: продолжай. В обычных обстоятельствах я бы ухмыльнулся. Может, отпустил бы ответную шпильку, чтобы раззадорить. Но сегодня в животе неприятно екает. Я вытаскиваю из коробки, которую держу под мышкой, первый предмет. – Что это? – спрашиваю я, демонстрируя небольшой плоский кружок. На лице у Ларк мелькает изумление, но она быстро берет себя в руки и откашливается. – Видимо, подставка для чашки. – Не совсем, – отвечаю я, подходя ближе. – Да, похоже; но она сплетена из шнурка для обуви. Причем бывшего в употреблении и с очень подозрительными пятнами. Ларк смеется, хотя в глазах у нее плещется тревога. Она разглядывает тряпичный кружок в моей руке. – Старые шнурки? Где ты раскопал этот хлам? – Она закатывает глаза и идет в сторону кухни, а я безмолвным призраком следую за ней. – Лахлан, на ней пятна от вина. Даже не представляю, где ты раздобыл эту штуковину. – Разве? Я нашел ее здесь, в твоей квартире. Ларк фыркает, но на меня старается не смотреть. Я достаю из коробки две палочки с толстыми наконечниками, выкрашенными яркой эмалью. – А это что такое? Она косится на загадочный предмет, но, не выдержав, торопливо отворачивается. – Полагаю, маракасы. Я для пущего эффекта выразительно откашливаюсь: |