Книга Мастер и Жаворонок, страница 123 – Бринн Уивер

– Я серьезно, Ларк. Такие вещи могут выйти боком. Надо быть осторожнее.

Я понимаю, что он пытается мне сказать, поэтому наклоняюсь, прижимаю ладонь к небритой щеке и целую в губы. Невольно вздыхаю, чувствуя знакомый уже вкус. Лахлан это замечает. Перед тем как отстраниться, я шепотом произношу:

– Обещаю, что буду слушаться. Но только сегодня. Не привыкай.

Лахлан целует меня в лоб:

– Ладно, герцогиня. Идем.

Кивнув Коннору, мы вылезаем из машины. Под прикрытием темноты бежим к дальней части здания. Лахлан вдруг останавливается, тянет меня в сторону и выглядывает за угол. Обернувшись, он смеряет меня строгим взглядом – словно предлагая вернуться в фургон: мол, последняя возможность передумать. В ответ я лишь вздергиваю брови.

– Мы готовы, – произносит Лахлан вслух.

– Понял, – говорит Коннор. Его голос отчетливо звучит в наушнике. – В здании осталось всего четыре человека. Ждите на месте, пока я не подам сигнал: вдруг кто-то решит выйти через заднюю дверь.

С заходящимся от ударов сердцем я слушаю, как Коннор отсчитывает секунды.

Три.

Два.

Один.

Пожарная тревога оглушает, заставляя вздрогнуть. Лахлан уверенно стоит рядом, не обращая внимания на вой сирены. Руку он держит на рукояти пистолета в кобуре, взгляд – сосредоточен. Я знаю, что оружием он владеет мастерски и, несмотря на свои размеры, умеет двигаться стремительнои плавно.

– Тебе доводилось убивать людей карандашом? – шепотом спрашиваю я.

Лахлан, бросив на меня полный удивления взгляд, снова отворачивается к аварийному выходу.

– Нет. Зачем?

– Просто так, – пожимаю я плечами. – А перерезать яремную вену картой?

– Какой?

– Игральной. Или лучше Таро. Это было бы круто. Ты умеешь убивать людей картой Таро?

– Нет.

Я разочарованно вздыхаю.

– Что не так?!

– Хотела сказать, что ты сейчас похож на Киану Ривза, но не стану.

– Срань господня… – Лахлан щурится. – Однажды я убил человека лампой с гималайской солью. Киану так умеет?

Я пожимаю плечами, и он рычит:

– Нет, представь себе, Киану так не умеет, потому что он актер, бестолковая ты герцогиня!

Я ухмыляюсь. В наушниках смеется Коннор.

– Ребятки, пора идти. Выяснять отношения будете потом. Последний человек только что покинул здание. Северная дверь должна быть открыта.

Вся легкость, которую я испытывала, мигом испаряется. Мы бежим к входу. Обратный отсчет начался. У нас всего десять минут.

Лахлан ведет нас по широким, расходящимся в разные стороны коридорам. Мы проходим мимо кабинетов и лабораторий. Над головой мигают красные лампочки; оглушительно воет сирена. Свернув налево, мы попадаем в коридор с серебристыми дверями. Судя по пробирающему насквозь холоду, перед нами морг. Лахлан замирает у второй по счету двери, глядя на меня.

– Давай, – говорю я, не дожидаясь вопроса.

Лахлан нажимает на большую синюю кнопку, и двери раздвигаются. На нас обрушивается поток ледяного воздуха.

Мы входим в комнату. На потолке гудят вентиляторы, вихрями закручивая пар от нашего дыхания. Густые запахи хлорки смешиваются с гнилостным смрадом, которым пропиталось все вокруг. Вдоль стен стоят тележки для трупов. Их штук двадцать, но только на пяти лежат черные мешки. По-прежнему воет пожарная тревога. Лахлан уверенно обходит покойников, проверяя таблички с именами.

– У вас восемь минут, – сообщает Коннор в наушнике.