Книга Мастер и Жаворонок, страница 121 – Бринн Уивер

– Лахлан Кейн, – говорю я, проведя рукой по напряженным мышцам.

Кажется, не угадала.

– Мой муж.

Глаза у него вспыхивают. Лахлан кивает. Я кладу ладонь ему на щеку.

– Ты – мой муж.

– А ты моя жена. Не забывай об этом, когда я трахаю тебя, как последнюю шлюху.

Он спускается ниже, зажав лед в зубах. Неотрывно смотрит мне в глаза. Устраивается между ног. Проводит холодным языком по клитору, касаясь самых чувствительных точек. Контраст температур заставляет меня дернуться. Дыхание сбивается. Лахлан вынимает лед изо рта и проводит им по клитору. Язык проникает глубже. Я вздрагиваю – разрядка близка. Он затевает новую игру: водит ледяным кубиком по складкам, а языком поглаживает комок нервов. Ощущения переполняют, я не могу больше терпеть. Лахлан кладет ладонь мне на живот и прижимает к дивану. Вырваться нет сил. Да и незачем. Он дарит такое удовольствие, что хочется рыдать.

Меня переворачивают лицом вниз так резко, что я дергаюсь.Лахлан одним движением входит в меня, заставляя схватить ртом воздух. Я настолько растворилась в своих ощущениях, что даже не заметила, как он расстегнул ремень и снял джинсы. Под мои бесстыдные стоны он проталкивается все глубже и глубже, набирая ритм. Ледышка скользит вдоль позвоночника. Сильная рука сжимает бедро.

– Охренеть как идеально, – рычит Лахлан, шлепнув меня по заднице.

Я вскрикиваю, и он делает так снова, после чего бережно гладит пострадавшее место, раздвигает мне ягодицы и стонет.

– Какая красивая… И дырочка тугая.

Лед скользит по ободку ануса и по складкам. Я тихонько чертыхаюсь под нос.

– Ты моя, герцогиня. Хочешь – ругайся, хочешь стони или кричи. Но ты – моя. Моя жена. Слышишь?

Я киваю:

– Да.

– А я – твой.

– Да, – шепчу я.

Что-то теплое капает на промежность. Лахлан, ни разу не сбившись с ритма, проводит ледышкой по ободку отверстия. Когда кожа становится скользкой от воды и слюны, он осторожно проталкивает в меня палец.

– О господи, – шиплю я: новое, хоть знакомое ощущение обостряет давление внутри.

– Муж, – поправляет Лахлан, толкаясь до самого упора, и, наклонившись, кусает меня за плечо. Перед тем как выпрямиться, он протягивает мне кубик льда. Внутрь проскальзывает второй палец, и я дергаюсь.

– Давай, герцогиня, поиграйся сама. Кончи. Хочу услышать, как ты кричишь мое имя.

Я прижимаю остатки льда к клитору, вздрагивая от всплеска ощущений. Лахлан начинает двигаться быстрее. В том же ритме скользят и его пальцы. Я срываюсь на крик, начисто теряя рассудок. Мысли разбегаются, остаются одни лишь ощущения. Все, что я чувствую, – это нарастающее давление внутри, скольжение члена по судорожно сжимающейся плоти, холодок на клиторе и острое першение в горле, когда я кричу его имя. В самой глубине нутра рождается волна наслаждения. Мышцы каменеют. Спина выгибается. Сердце грохочет в ушах, заглушая стоны Лахлана. Я закрываю глаза, и перед ними рассыпаются звезды. Меня трясет, я вся покрыта тонкой пленкой пота. Кажется, это длится вечно. Наконец оргазм стихает, и я бессильно растекаюсь по дивану, словно из меня вынули все кости.

Лахлан не спешит, давая нам время прийти в себя. Свободной рукой он гладит меня по спине и только потом медленно вытягивает пальцы. Он не торопится, словно смакуя ощущения. Потом с тихим рыком раздвигает мне ягодицы, любуясьбелыми каплями.