Книга Мастер и Жаворонок, страница 105 – Бринн Уивер

– Всем добрый вечер, – объявляет Ксандер. Вокруг раздаются возгласы, но я гляжу только на Ларк. – На барабанах Кевин, с гитарой – Эрик, я – Ксандер, а вместе мы – «KEX». – Ларк прячет смешок, но я вижу, как искрятся у нее глаза. – Сегодня у нас особенный гость. Встречайте Ларк Монтегю!

Раздаются оглушительные аплодисменты, свист и вопли. Если и были какие-то сомнения в том, ради кого собралась публика, то сейчас они развеялись.

Музыканты начинают играть. Ларк легко подхватывает их ритм. Ее голос идеально переплетается с голосами парней. Ребята отыгрывают первую часть концерта. Во время короткого перерыва Ларк общается с фанатами и группой, выступавшей на разогреве. Мне тоже хочется подойти ближе и погреться в ее тепле, но я остаюсь за столиком, решив понаблюдать за ней в родной стихии.

Я потягиваю виски, не в силах отвести от нее взгляд. Ее музыка захватывает меня с головой. Я с упоением любуюсь тем, как Ларк, закрыв глаза, пропускает сквозь себя каждую ноту, как ее пальцы скользят по ладам гитары, а губы прижимаются к микрофону в подобии поцелуя. Ее голос не способны заглушить ни музыка, ни аплодисменты, ни шум публики, которая охотно ей подпевает.

Словно одурманенный, я с трудом разбираю слова Ксандера.

– Ларк хочет подарить нам свою новую песню, – сообщает он.

Ларк, плавно переступив с ноги на ногу, добавляет:

– Я написала ее совсем недавно, буквально на днях. Она далась мне непросто, на нее ушло очень много времени. Из всех песен, которые я когда-либо писала, эта самая трудная. Но, кажется, она станет моей любимой.

Из зала раздаются аплодисменты и свист, люди поднимают бокалы.

– Я хочу посвятить эту песню одному из зрителей, – говорит Ларк, встречаясь со мной взглядом.

Она улыбается, и из глубин души у меня поднимается нечто незнакомое, чего я не должен был почувствовать и чего себе никогда не позволял.

– Называется «Губительная любовь».

От женщин я всегда хотел одного – удовлетворить собственные желания. Я не допускал ни малейших привязанностей – ничего серьезнее легкой симпатии. Но когда я смотрю на Ларк: смелую, яростную и решительную, то хочу удержать ее рядом.Такое чувство, будто я, обвязавшись тонкой веревкой, падаю с обрыва в надежде поймать неуловимое. Меня сжирает желание обладать этой женщиной. Такого со мной не бывало никогда в жизни.

Ларк начинает петь:

Томительные взгляды, дразнящие насмешки, манера улыбаться в ответ на шутливые издевки… Я убеждал себя, что ее ужимки бесят меня и любые теплые чувства – лишь следствие близкого с ней общения.

Но впервые я допускаю мысль, что мог ошибаться.

Я опускаю стакан. Зал вокруг исчезает. Песня Ларк проникает мне в голову, словно просачиваясь сквозь кожу и кости.