Книга Мастер и Жаворонок, страница 104 – Бринн Уивер

Сглотнув смешок, я прячу злое ликование за ухмылкой, которая незнакомцу может показаться приветливой. Но Ларк слишком хорошо меня знает. Она сверлит мне висок предупреждающим взглядом.

Я протягиваю парню руку.

– «KEX» значит? Круто. – Вот и все, что я могу сказать.

В груди клокочет смех. Еще пара слов – и я точно не сдержусь.

– Муж?! Ларк, ты серьезно? – изумляется Ксандер, уставившись на нее. – И давно?

– С октября.

– Надо же! Впервые слышу. Ты не рассказывала.

Ларк пожимает плечами и тянет меня к двери. Ксандер ведет нас в темный коридор.

– Видимо, была слишком занята рекламой вашей группы. Пришлось публиковать посты про «KEX» во всех социальных сетях.

Не удержавшись, я фыркаю. Ксандер удивленно смотрит на Ларк, но та лишьневинно улыбается.

Ларк сжимает мне руку.

– Что тебя так развеселило в их названии? – шипит она.

Я наклоняюсь к ней и шепчу:

– Ирландский сленг. У нас так обозначают нижнее белье.

Она заливисто хохочет. Ксандер открывает дверь в гримерку. Ларк заходит, и я отдаю ей инструменты.

– Забавно. Особенно если вспомнить, что я белья практически не ношу.

Она подмигивает, а я роняю челюсть.

– Да-да, – говорит Ларк, ехидно сверкнув глазами. – Имей в виду, что ты женат на девушке, которая не любит трусиков и обожает анал. Все, я пошла!

Помахав мне пальцами на прощание, она захлопывает передо мной дверь.

Я оторопело застываю посреди коридора. В следующий миг дверь снова распахивается, и Ларк высовывает голову.

– И еще: не смей открывать мой подарок, пока я не подам сигнал в виде летучей мыши, или, богом клянусь, я отрежу тебе яйца и сделаю из них погремушку. Все, пока.

Послав мне воздушный поцелуй, она исчезает за дверью.

Я по-прежнему стою как вкопанный и, тихонько бурча проклятия под нос, провожу рукой по волосам.

– Срань господня… Мне срочно нужен виски.

– А мне диетическую колу, пожалуйста! – раздается из-за двери голос Ларк.

Невесело хохотнув, я понимаю, что в этот раз она победила.

Я пробираюсь по лабиринту проходов и выхожу в зал рядом со сценой. На меня бросают подозрительные взгляды, но я не обращаю внимания. В голове вертятся две мысли: «надо выпить» и «Ларк не носит трусики».

Передав в гримерку обещанную колу, я делаю первый глоток виски из стакана. На сцену выходят музыканты. Меня больше интересует выпивка, нежели их песни. Через час они заканчивают выступление, и несколько человек выносят новые инструменты, среди которых я замечаю виолончель. Я допиваю виски, но адреналин в венах не унимается. Минуты тянутся, нервозность усиливается – такое ощущение, будто жду уже целую вечность.

Я заказываю в баре еще одну порцию виски. Наконец в зале раздаются одобрительные возгласы, крики и свист. Гости вскидывают руки, хлопают в ладоши. Я убираю очки в карман: на расстоянии прекрасно вижу и без них. Ларк выходит на сцену. Она ставит бутылку на стул и встает у микрофона. На плече у нее висит гитара. Ларк улыбается и машет зрителям. Остальные музыканты занимают свои места. Взгляд ее рассеянно блуждает по толпе.

И тут она видит меня.

Ларк расплывается в улыбке: непривычно яркойи теплой. Она отворачивается, чтобы настроить инструмент, и в зале будто становится холоднее. Когда все готово, Ларк снова смотрит на меня, и я салютую ей поднятым бокалом, ухмыльнувшись в ответ.