Книга Черная овечка, страница 91 – Бринн Уивер, Алекса Харлоу

Я улыбаюсь, и, честно говоря, как бы мне ни хотелось поближе познакомиться с личной жизнью Синтии Нордстром, я немного грущу из-за своего отказа.

— Я не могу, извини. У нас с Самуэлем есть традиция отмечать день рождения. Меня не будет на выходных.

Пальцы Каплана обхватывают мои.

— Все в порядке. Тогда в другой раз. Это даст мне возможность приготовить что-нибудь по-настоящему ужасное.

Как будто это самая простая вещь в мире, Каплан наклоняется вперед и целует меня в щеку, а затем отодвигает мой стул на место как раз перед тем, как Самуэль возвращается к столу. Старик ничего не говорит, ничего не показывает своим видом. Но я знаю, что он видит все, даже то, что я пытаюсь скрыть.

Когда с едой покончено, Каплан отвозит нас обратно в университет, как раз успевает к своим дневным занятиям. Я отвожу Самуэля домой, мы пакуем вещи, затем забираем его сумку в Сидар-Ридже по дороге в его домик на берегу озера Макдональд,где проходят наши обычные праздничные ритуалы. Заплыв в холодной воде до буйков, которые он установил в озере много лет назад. Подарок — всегда оружие, на этот раз изготовленный на заказ составной лук с набором мишеней, которые я установила на галечном пляже рядом с причалом. И, выслеживая добычу, мы оба склоняемся над нашими ноутбуками, выясняя, где живет Синтия Нордстром. Сигнал от GPS постоянно пропадает на авеню Тоя, 656, по адресу, где, как оказалось, находится высотный жилой комплекс класса люкс.

И хотя я остаюсь сосредоточенной на каждой задаче, не колеблясь в своей приверженности работе, отслеживая движения Синтии, я всегда чувствую на себе пристальный взгляд Самуэля. Но он делает только одно предупреждение, непосредственно перед сном в воскресенье вечером.«Будь осторожна, Бриа. Мы не такие, как все остальные. Мы не чувствуем того, что чувствуют они, и пытаться это сделать смертельно опасно».

В ответ я даю свое обещание, которое всегда выполняю.«Я не потерплю неудачу». И все же, впервые, я задаюсь вопросом, правда это или нет, но отбрасываю эту мысль в сторону.

В понедельник утром я прихожу в корпус психологии раньше Дэвида и Тиды, когда в коридорах еще тихо, в кампусе царит священное уединение. Музыка в наушниках заглушает эхо моих шагов, когда я поднимаюсь по выветренной лестнице на четвертый этаж. Автоматическое освещение включается, когда я выхожу в коридор и отпираю дверь своего кабинета. Замираю как вкопанная, когда включаю верхний свет, и он освещает коробку на моем столе, обернутую оберточной бумагой со знакомым рисунком. Твид.

Мне требуется мгновение осознать, что я улыбаюсь.

Ставлю свою сумку на стул, а ключи и кофе — на полку, затем поворачиваюсь к коробке и достаю карточку сверху.

С днем рождения. Это напомнило мне о тебе. Надеюсь, ты возненавидишь это.

Чистый, непритязательный почерк не сопровождается подписью, но, конечно, она и не нужна. Я откладываю открытку в сторону и поднимаю крышку коробки.

Вытаскиваю миниатюрное цветущее вишневое дерево бонсай, нежные розовые цветы красиво контрастируют с темной древесиной миниатюрного ствола и тщательно подстриженными ветвями. Сильный аромат вишни наполняет воздух вокруг, когда я ставлю керамический горшок на свой стол и провожу пальцами по пушистым цветкам. Я наклоняюсь ближе, чтобы понюхать их,но аромат цветов слабый. Коробка? Там сильно пахнет. Переворачиваю крышку, чтобы вдохнуть аромат, и вижу, что на внутренней стороне надпись.