Книга Королева разрушенных империй, страница 39 – Бринн Уивер

Крылья Ашена задевают стены, когда он пропускает меня вперед — в простые, но элегантные апартаменты. Я сразу понимаю: он оставил здесь свой след. Запах свежей краски на стенах, выкрашенных в теплый белый, кроме одной акцентной стены насыщенного серого, где стоит камин с мраморной полкой. Никаких картин, только скромная мебель, слишком маленькая для такого просторного помещения с высокими потолками, но после остального дворца это кажется глотком свежеговоздуха.

— Мы здесь ненадолго. Можем отремонтировать старый дом у моря, если ты все еще хочешь. Но кое-что тебе точно понравится, — говорит Ашен.

Он берет меня за руку и ведет через комнату к французским дверям, открывающимся на каменную террасу, усеянную горящими свечами. В центре — круглый бассейн, несколько метров в диаметре. Ряд стеклянных флаконов разного размера стоит на латунном подносе рядом с бутылкой вина и двумя бокалами. Плюшевые черные полотенца и халаты лежат на низком столике из эбенового дерева. Аромат теплого сандала струится в клубах пара над молочной поверхностью воды.

— Что за великолепие? — показываю на бассейн.

— Заслуга Эдии. Она создала портал, пока мы шли сюда.

Я подхожу к бутылке вина и поднимаю сложенную белую карточку с узнаваемым изящным почерком Эдии:

«Ты воняешь. Помойся, секс-маньячка. И никаких песен из "Русалочки". Люблю, Э.»

Я фыркаю и подхожу к краю, опуская грязный палец в воду. Это рай. Запрокидываю голову и издаю самый глубокий вздох в своей жизни:

— Я люблю вас обоих. Всем сердцем.

Я улыбаюсь своему Жнецу сквозь клубы ароматного пара. Он наблюдает, как я снимаю рваную рубашку, его желание раздувает пламя в глазах. Спускаюсь по ступенькам в бассейн, не отрывая от него взгляда, пока вода не достигает плеч, а затем закрываю глаза и окунаюсь с головой. Грязь последних дней смывается с кожи.

Когда я всплываю, Ашен уже сбросил свою минималистичную, залитую кровью одежду. Он медленно идет к ступеням, позволяя мне рассмотреть каждую деталь его тела — мускулы воина, украшенные черными татуировками на груди, плечах и шее. Его метка сияет среди них, золотая булава отражает свет свечей.

Искры шипят и гаснут в воде, окутанной дымом за его спиной, когда он входит в бассейн. Его змеиные крылья раскидываются по поверхности, как мерцающая мантия.

— Они прекрасны, — шепчу я, протягивая руку, чтобы прикоснуться к переливающемуся свету между чешуйками, который виден даже под водой. Пламя приглушается под моими пальцами. Ашен закрывает глаза, будто мое прикосновение унимает боль. — Болят?

— Да. Горят. Но эта боль вызывает привыкание.

Его глаза все еще закрыты, когда я провожу пальцем по другой светящейся линии, и его легкие наполняются глубоким вдохом.

— Я пал так глубоко во тьму, и это было единственное, что я хотел чувствовать. Ярость удерживаламеня от безумия. Она давала мне цель так же, как и боль. Твое прикосновение напоминает, что есть нечто лучшее, чем гнев.

— Тебе не нужно мое прикосновение, чтобы помнить это, — говорю я, наблюдая, как еще одна светящаяся линия гаснет под моими пальцами.

Ладонь Ашена касается моего лица, и я смотрю в его глаза — красные кольца вокруг черного пламени бледнеют.

— Нет, вампирша. Нужно. Нужно было, нужно сейчас и будет нужно всегда. Я все еще демон. Ярость и разрушение — в моей природе. А когда тебя забрали, темнота была настолько всепоглощающей, что ее мог рассеять только твой свет.