Книга Сердце с горьким ядом, страница 12 – Бринн Уивер

Киваю, хотя ноги дрожат, а тело слабое.

— Бежим.

Сердце бешено стучит. Мы вырываемся из-за колонн, бежим изо всех сил. Коул отпускает мою руку, возглавляя путь, его пылающий меч освещает тени и души, прячущиеся в них. Эдия тащит меня за собой. Легкие горят, сломанные ребра впиваются в плоть с каждым вдохом.

Стражник-Жнец появляется из скрытого прохода, кричит предупреждение — Коул убивает его мечом. Он быстрее и сильнее любого Жнеца, даже Ашена. Его грация не скована этим миром. Огненная дуга меча выписывает форму косы, рассекая стражника пополам, кровь хлещет на пол.

— Не останавливаться! — кричит он через плечо, перепрыгивая через тело. Он мчится к факелам, чтобы зажечь котел, который вынесет нас из этого мира.

Еще один стражник выскакивает из тени, преграждая путь между нами и Коулом. Эдия отпускает мою руку, направляет ладони на демона.

— Lizazzu salmani sunu, — говорит она, и стражник замирает, лишь глаза мечутся в панике, конечности каменеют.

Эдия смотрит на меня, я поднимаю большой палец.

— Боже, как же это приятно, — ее улыбка мимолетна.

Мы снова устремляемся к цели. Коул хватает факел, бросает в котел. Пламя взмывает над черно-золотыми камнями. Он ставит ногу в огонь, тянется к нам, приказывая бежать быстрее. Эдия тащит меня, босые ноги шлепают по каменному полу.

— Лу! — раздается голос позади. Он эхом разносится по колоннам и танцует в тенях.

Богатый тембр. Глубокий тон. Удивление и срочность.

Как два слога могут говорить так много.

Я останавливаюсь, заставляя Эдию замереть. Она смотрит за мое плечо с убийственным взглядом. Я медленно поворачиваюсь, дыхание застывает.

Время останавливается. Единственное движение во всем Царстве Теней — глаза Ашена. Они оценивают все за пару ударов сердца. Синяки на коже. Кровь на подбородке. Впалые щеки, потрескавшиеся губы. Грязную, рваную одежду, и окровавленные ногтевые ложа в руке, сжимающей клинок. Яростный, дикий блеск в моих красных глазах.

Ашен открывает рот, его прекрасное лицо искажено гневом и чем-то еще, что накатывает, как волна на скалы, прежде чем отступить. Может, потерей. Или сожалением. Мне все равно.

За один резкий выдох моя рука пустеет, потому что я кидаю клинок в грудь Ашена, который ранит его по самую рукоять.

ГЛАВА 4

Я хмурю взгляд, пока он не становится острым, как сталь. Ашен смотритвниз на свою грудь, затем снова поднимает глаза на меня… и падает на колени. Его рука сжимает рукоять кинжала, но хватка слабеет.

— Ашен! — женский голос зовет его с отчаянием. Я не заметила ее в тени. Не услышала стук ее сердца, не уловила аромат сирени, который теперь плывет ко мне, смешиваясь с запахом дымящейся крови.

Давина бросается к Ашену, хватает его за плечи, пытаясь удержать от падения. Она не смотрит на нас. Ее взгляд прикован к клинку и крови, стекающей из раны на пол. Но глаза Ашена не отрываются от моих — ни когда он кренится вперед, ни когда его свободная рука безвольно падает вниз.

Я разрываю эту невидимую цепь между нами и поворачиваюсь. Мы с Эдией бежим. Бежим, пока стражи кричат из темноты, бросаясь на нас из тайных уголков зала. Бежим, пока его хриплый шепот моего имени не теряется в шуме шагов. И когда мы оказываемся достаточно близко, прыгаем в котел, врезаясь в объятия Коула, когда пламя взмывает вокруг нас.