Книга Тень на жатве, страница 90 – Бринн Уивер

Я ставлю сумку и меч у окна и подхожу к орхидеям. Беру белую звездочку ветряной орхидеи между пальцами, провожу большим по ее гладкому лепестку. Я улыбаюсь, представляя как Жнец расставляет цветы. Каратель, который заботится о редких растениях.

— Все в порядке, вампирша? — спрашивает он. Я оборачиваюсь через плечо и вижу, как он смотрит на меня из центра комнаты. Отпускаю цветок, поворачиваюсь к нему и киваю, сдержанно улыбаясь, но тревогу не удается скрыть.

— Все еще беспокоишься о том, что случилось сегодня? — говорит он и делает шаг ко мне. Потом еще один. Огонь в его глазах словно обжигает, и я понимаю: в этот раз я не смогу отвести взгляд. Только киваю, не отрываясь от него, пока он приближается.

Еще шаг. Его зрачки вспыхивают ярче. Одна рука скользит в мои волосы, другая ложится мне на бедро и тянет ближе. Я провожу пальцами по напряженным мышцам его рук, закрываю глаза. Желание разворачивается внутри, медленно, как змея под кожей, облизывающая горячим языком грудную клетку. Но кроме этого пламени, внутри живет и другое. Светлое, яркое. Голод, который не сводится ни к приливу крови, ни к желанию тела. Что-то большее. Что-то, чего я хочу только от Ашена. И все же, это слишком опасное чувство для души, которой не стоит связываться с Жнецом из Царства Теней.

Ашен касается моей шеи жарким поцелуем, как пламя. Кровь в венах отзывается на это прикосновение, словно спешит к нему. Сердце замирает на миг, а потом в груди разгорается все сильнее то самое чувство, тот шепот, что я все еще прячу внутри. Он, наверняка, чувствует этот хаос во мне — инстинктивную волну, что накрывает изнутри. Он проводит пальцами вдоль точки на пульсе и отстраняется, чтобы заглянуть мне в глаза.

— Кто бы это ни был, и с какой бы целью они это ни сделали, им придется пройти через меня. Я не подпущу их к тебе, Лу. Никому не позволю причинить тебе боль. Обещаю.

Я качаю головой.

— Ты не можешь давать такие обещания, — шепчу. — Ни один бессмертный не может хранить клятву навечно. Ты знаешь это. Обещания — для смертных. Они умирают вместе с тем, кто их дал.

Его ладонь медленно опускается по моей шее. Пальцы проходят по ключице, затем вдоль цепочки, золотые звенья чуть нагрелись от его прикосновения. Он кладет ладонь мне на грудь, где сердце все еще пытается пробиться сквозьребра. Его глаза не отрываются от моих, и в темноте они становятся ярче.

— В этот раз все иначе, вампирша, — говорит Ашен. — Это обещание похоже на тебя. Его не измеришь временем, его не удержит ни один мир. Оно стихийно.

Поцелуй Ашена и его прикосновение сопровождают каждое слово в последних отголосках ночи. Но я знаю правду: по-настоящему бессмертные обещания — те, что даны жизнью или смертью — требуют расплаты. Кровью.

ГЛАВА 27

— Ты вообще спишь? Я не видела ни разу, — говорю я, усаживаясь на высокий табурет на кухне и собирая влажные волосы в хвост. — Каждый раз, когда я просыпаюсь, ты уже бодрствуешь.

Ашен наливает мне кофе, протягивает через островок кувшины с кровью и сливками, потом возвращается к своему тосту с толстым слоем масла и газете. Легкий запах корицы витает в комнате, проникая через открытое окно.

— Спать рядом с той, у кого ангельское бешенство, не самая простая задача для демона.

— Ну, хорошо, что хотя бы не пукаю во сне.