Книга Тень на жатве, страница 104 – Бринн Уивер

Когда Ашен снова открывает глаза, боль и тоска всё ещё там — но и надежда тоже. Он наклоняется, его губы касаются моих, а рука скользит под рубашку,проводя пальцами по спине. Он, наверное, чувствует вкус крови на моём языке и сладкий яд на зубах — так же, как я чувствую дым, мяту и жгучий ликёр на его. И, возможно, я ошиблась насчёт обещаний. Этот поцелуй — как обещание. Каждое прикосновение губ, каждое движение языков, каждый прерывистый вздох. То, как его ладонь согревает мою спину, притягивая ближе. Это похоже на обещание, скреплённое любовью.

Ашен кладёт голову мне на плечо, его губы рядом с ухом.

— Будь осторожна, — шепчет он.

— Ты тоже, — отвечаю я.

Ашен отстраняется, улыбается, целует меня в скулу в последний раз и отпускает. Пламя оживает на его клинке. Мы выходим из комнаты без лишних слов. На пороге я бросаю последний взгляд на бескровное тело на полу и закрываю дверь.

Коридор пуст. Ни души в офисах и подсобках. У стальной двери в конце мы останавливаемся, прислушиваемся - тишина. Ашен смотрит на меня, затем открывает её.

— Основной зал, — шепчу я. Он кивает.

Мы выходим и видим танцпол и столики. Признаюсь, хоть я и ненавидела этого ублюдка, у Сарно был вкус. Здесь идеальный баланс индустриального и роскошного: кирпичные стены и открытые трубы контрастируют с хрустальными люстрами и кожаными диванами. Сцена обрамлена потухшими софитами.

— Текила, — радостно хлопаю в ладоши, направляясь к медной стойке. Ашен идёт следом, пока я пробираюсь между столами. Перепрыгиваю через бар, достаю бутылку «Gran Patrón» и две рюмки.

— Не думаю, что сейчас подходящее время, — Ашен кладёт руку на стойку, осматривая зал.

— Наоборот, идеальное. К тому же, ты обещал.

— Нет.

— Ты серьёзно? — фыркаю я. — Я вампир. Я помню всё. Твои слова: «Пойдём со мной, и я наверстаю».

— Я обещал наверстать в постели. А насчёт текилы просто констатировал факт её наличия.

— Ашен из дома Урбигу, — качаю головой, вытаскивая пробку и наливая две порции. — Хватит придираться к словам. Пей.

Я выпиваю рюмку. Огонь растекается по губам и вниз по горлу. Наливаю ещё под пристальным взглядом Ашена.

— Нам пора, — говорит он, но я не двигаюсь.

Вторая рюмка опустошается. Я разглядываю медную стойку. Наливаю снова, делаю глоток, закрываю глаза, наслаждаясь дымным послевкусием. В жизни так много мелочей, которые я обожаю: блики на меди, вкус хорошего напитка... Они складываются во что-то настолько прекрасное, что больно осознавать. Как драгоценны такиемоменты — тихо пить с тем, кого любишь.

Я открываю глаза, горько улыбаясь.

— Тебе не кажется странным, что Джесси просто болтался здесь один? Да, клуб не работает, но кто-то должен был охранять его.

Пламя в глазах Ашена вспыхивает ярче. Он не удивлён, будто уже обдумал это.

— Они знали, что мы раскрыли связь с ведьмами. Возможно, кто-то видел, как я взял книгу родословных, и догадался, что мы найдём связь между вами.

— Ты нашёл что-то в книге? Говорил, что Мила и Сарно были связаны.

— Двоюродные брат и сестра. Оба из древнего рода. Бобби был старше, но записи о нём обрываются в греческую эпоху. Хотя это не значит, что его не существовало. После смерти отца он начал копить силу. Это было незадолго до гибели Аглаопы.

— Ну что ж, — говорю я, катая бутылку по поверхности бара перед тем, как поднести её к губам и сделать ещё один глоток. — Теперь это, наверное, уже неважно. Потому что здесь явно ловушка.