Книга Пациентка по межзвездной переписке, страница 142 – Мария Лунёва

— Нум, — я снова накрыла его губы пальчиками, — ты мне зубы опять заговариваешь?

Щелчок и укол... Резкий. Болезненный, до красной пелены перед глазами. Прямо в позвоночник. И частичный паралич с обезболивающим не спас. Открыв рот, я замерла.

— Вдох, — Нум обхватил мое лицо ладонями. — Давай, Лиля. Вдох.

Я с трудом запустила воздух в легкие.

— Выдох, — скомандовал мой орш, и я подчинилась.

— Все, — он стер пальцами скатившиеся слезинки с моих глаз. — Теперь и правда все. Это самый сложный анализ. Я взял маленький кусочек твоего спинного мозга. Все остальное просто пустяки. Я клянусь — остальное мелочи. Тянуть с этим не стал, потому что к такому не подготовишься. Прости меня, — он коснулся губами уголка моего глаза. — Прости, но так проще и тебе, и мне. Я оказался не готов видеть на твоем лице отпечаток боли.

Меня медленно отпускало. По бедрам побежали мурашки. Все тело зачесалось. Чувствительность возвращалась.

Подняв руку, я снова обняла своего орша за шею, медленно отстраняясь от металлической пластины.

— Ты прощен, - выдохнула, понимая — знай, что меня ждет — действительно перетряслась вся. — Но в душ не пущу.

— Да куда ты от меня денешься, — он тихо засмеялся и уложил на матрас медицинской капсулы. — Никуда! Вся моя будешь: от макушки до мизинчиков стоп. Я тебявылечу, Лиля, чего бы мне ни стоило. Веришь?

Я кивнула, утопая в бездне его холодных голубых глаз.

И это была не пустая угроза. Я вдруг поняла, что вот до этого момента меня не то чтобы не лечили, а даже не обследовали. Все вокруг горело, мигало и выдавало столбцы с непонятными мне значениями. На моих руках красовались широкие манжеты. Они плотно обтягивали запястья, и периодически что-то под ними неприятно покалывало. От них отходили тонкие, прозрачные трубочки с розовым содержимым. Выше — массивный металлический бочонок, откуда и поступала эта неясная субстанция. Я чуть сдвинулась и тут же поймала на себе тяжелый взгляд голубых оршских глаз.

С прищуром недовольным.

Сглотнув, снова вытянулась в струнку.

Резким движением задрав подол моего платья до талии, Нум принялся крепить манжеты и на щиколотки.

А я... А я же, краснея и белея, вспоминала какое оно у меня там — нижнее белье.

Вот же...

"Белое в горошек" — услужливо прошипела собственная память. А ведь думала с утра еще на крейсере, что стоит надеть что-нибудь более... Ну такое особенное... эротичное.

Бледность схлынула, и я вспыхнула от стыда. Только теперь ему причиной были не мои трусики, а собственные развратные мысли.

Над головой запищал датчик. Пальцы Нума замерли на моей коже. Вскинув голову, он снова поймал мой взгляд.

— Не знаю, о чем ты думаешь, Лиля, но прекрати. Ты мне всю чистоту исследования собьешь, негодница. Пульс скачет как сумасшедший.

Я поджала губы от досады. Не было у меня сексуального белья. Вот вообще. У Ками — да... А у меня... Да черная дыра с ним, хоть этот горошек, а ведь чуть со смайликами не надела. Вот стыдоба была бы!

— Лиля, успокойся, — укоризненно пожурил меня этот бесстыдник оршский.

— Тогда верни на место платье, — пробубнила в ответ и попыталась одернуть подол.

— Лежи и не двигайся, кому сказал, несносная ты женщина, — Нум застегнул на ноге манжет и подошел ближе. Поймал мои руки, положил их на матрас. А после еще выше задрал платье.