Книга Шоколадница в Академии магии, страница 118 – Татьяна Коростышевская

Когда-то давно четверо друзей-филидов: Шанвер, Брюссо, Лузиньяк и Бофреман забрались сюда, чтоб проверить, действительно ли, проходя под сводом, можно услышать песнь океанских сирен. По слухам, это было опасно: говорили, что те немногие, которые решились на эксперимент, обезумели и теперь обитают в башне Набекрень. Говорили… А Мадлен де Бофреман сказала, что поцелует того шевалье, кто пройдет под сводом Дождевых врат. По сколько же им тогда было? Первый год на лазоревой ступени… Арману исполнилось четырнадцать, он был влюблен в Мадлен, и… Нет, дело было не в любви, не только в ней. Шанверу нужно было доказать, что он может. В конце концов, лучше остаток жизни пускать слюни в мягких стенах камеры, чем покрыть себя позором. И что же? Слухи врали. Никаких песен и сирен, вообще ничего. Арман прошелся под сводом туда и обратно, подначивая приятелей. И Мадлен его поцеловала. Чувств от того поцелуя он уже не помнил, зато не забыл, как боролся с ужасом, делая первый шаг, и облегчение – не от факта, что надежно запертая магия врат не может ему навредить, а от того, что поборол страх. Он Шанвер, он станет безупречным.

– Вода, – сказала Урсула и с отвращением тряхнула лапой.

Действительно, вода, ее уже натекло прилично. Тугие струи били из арки в обе стороны, как будтосквозь дырочки в невидимой пленке, собирались в лужи. Ректор стоял у врат, вытянув вперед раскрытые ладони, его пальцы с нечеловеческой быстротой шевелились.

– Шанвер! – монсиньор повернулся к Арману, продолжая плести минускул. – Удерживайте с другой стороны, нам нужно отложить прорыв до подхода основных сил.

Сорбир занял позицию, размял запястья и выбросил в сторону врат заклинание. Балор-отступник, сколько же у него сил! Ай да Катарина Гаррель!

Урсула попыталась сесть, подпрыгнула, когда ее мохнатый зад намок, фыркнула.

– Драная бесхвостая кошка! – проклекотал снежный ястреб Баск, сидящий на плече своего хозяина.

Генета опять прыгнула:

– Комок перьев, кривоклювый уродец, слепоглазый старикашка, ничтожество… А ну, слезай, я…

– Не отвлекаться, Шанвер, – прикрикнул Дюпере, – Баск, пошел вон!

Ястреб взлетел и стал кружиться в воздухе над яростно шипящей Урсулой.

– Великолепно, Арман, – продолжал монсиньор уже спокойным тоном. – Держитесь… Вот-вот появятся наши безупречные товарищи. Мне пришлось накрыть Цитадель Знаний дополнительным защитным куполом, никого не дожидаясь, и это затрудняет перемещения. Но как вам удалось так быстро прийти на зов?

– К счастью, я в момент призыва находился в библиотеке, – прохрипел Шанвер. Повторить светский тон учителя у него не получилось.

Урсула подпрыгнула так высоко, что ее зубы сомкнулись на кончике ястребиного крыла, Баск упал, подняв фонтаны брызг.

– Спокойно, Арман, пусть демоны разомнутся перед настоящей дракой. Ах, как не вовремя эта неприятность – ваше слияние с фамильяром не завершено и… Вы ведь будете осторожны? Пожалуй, я бы предпочел, чтоб сегодня вы оставались… Вот и вы, господа!

Из портала один за другим появлялись сорбиры Заотара. Квадра Раттеза, которая этот портал и сотворила, вышла последними. Раттез, Девидек, Девидек, Матюди двигались слаженно, как будто составляя единый организм друг с другом и со своими демонами-фамильярами.

– Какой болван нам это устроил? – весело спросил Раттез. – Монсиньор, позвольте, я откручу ему голову.