Онлайн книга «Шоколадница и маркиз»
|
– Ты обещал рассказать, где пряталось твое тело! – остановилась я у двери своей спальни в Северном коридоре лазоревого этажа. – Куда я там, в подвале, не посмотрела? – Ты смотрела, просто не видела. Гонза объяснил, и мне стало дурно. – Внутри тела? – переспросила я, борясь с тошнотой. – То есть то, что казалось анфиладами пещер… и вся эта слизь… и прямая кишка…? – Это была гортань! – фыркнул крысеныш. – Но да, размерами Чума был примерно с одну из ваших академических башен. Физическими размерами, то есть, если бы этот мерзавец, который меня призывал, преуспел… Ну, наверное, сначала я принял бы газообразный облик, ваши студентики его вдыхали бы и мерли как мухи, а потом… Мы запрыгнули на кровать, юркнули под одеяло. – Возвращайся в свое тело, мелкая, я тоже что-то устал. Мое сознание втянуло в человеческую плоть, как карточку-формуляр в раструб пневпочты, мышцы болели как после тренировки, изо рта на подушку стекала дорожка слюны. Какой кошмар! – А этот, который тебя призывал, – спросила я шепотом, язык слушался плохо, – он не будет искать? – Если за год не удосужился… – Гонза зевнул, уткнулся мордочкой мне в ухо. – Он, как и старикан, думает, что я развеялся. Осторожность, Катарина, незаметность… Мне было, что возразить. За год не удосужился? Так он, этот маг, безупречный, их как раз с октомбра в Заотаре не было. Минуточку, но призыв совершился первого числа септомбра, у сорбира было четыре недели, чтоб… Искал? Искал и не нашел? Если так, то, действительно, переживать не стоит. У меня есть фамильяр! Почти всамделишный фамильяр! Демон из запределья. Святой Партолон, как же это замечательно! Наутро мой восторг померк: почти фамильяр принес реальные проблемы. Во-первых, идти на утреннюю тренировку мне запретили. Гимнастический камзол был узким, под ним невозможно прятать крысу. Не разлучаться! Даже в умывальню Гонза отправился со мной, в кармане шлафрока, и в нем же болтался, пока одежда висела на вешалке подле кабинки душа. Я чуть распорола боковой шов форменной юбки, поддела еще одну – нижнюю, крысеныш устроился между спицами фижмы в сплетенном из атласной ленты гамачке. А во-вторых (это фамильяра касалось лишь косвенно), у меня не осталось мыла, ни кусочка. Вчера, отправившись на индивидуальное занятие в комнату пыток, я оставила обмылок в центре мудры роста на льняной салфетке и благополучно о нем забыла. Наутро над столом возвышался пышный пенный сугроб, то есть не возвышался, а погреб под собою предмет меблировки полностью. К счастью, большую часть я успела прибрать до пробуждения соседки, и нагоняй от нее получила вполне скромный. Делфин не выспалась, злилась на дю Ром, призывала на ее голову все возможные кары. – Как прошел урок с Девидеком? – спросила подруга, когда фантазия ее истощилась, а раздражение поутихло. – Великолепно, – улыбнулась я, смотрясь в зеркало; распоротый шов на юбке был едва заметен, Гонза сидел в кармашке тихонько, не выдавая своего присутствия. – Знаешь, дорогая, филидская магия не столь сложна, как мы с тобой опасались. Делфин рассеянно разбирала бумаги на своем столе и интереса к филидской магии не проявила. Ее мысли занимал ученический совет, назначенный на последнюю неделю септомбра. Там должна будет решиться судьба должности старосты девочек, и подруга попросила меня ее сопровождать. Разумеется, я ей это пообещала, подумав, что кроме Лазара с Мартеном в группу поддержки стоит ангажировать всех наших друзей. |