Онлайн книга «Шоколадница и маркиз»
|
– Я видел фамильяра его величества. Сорбир не удивился, свободной рукой схватил Шанвера за плечо, увлекая прочь: – Орла? Нам с Девидеком он тоже показался, и Шарль побежал к ректору – мы должны успеть все здесь подчистить до появления стражи трибунала. Арман послушно следовал за другом. Ничего страшного не произошло, короля рано или поздно поставили бы в известность, вопрос был лишь в том, чтоб выиграть время, позволить Заотару сохранить лицо. Лузиньяк возбужденно объяснял: – Огромный демон, просто огромный… Как дом, как башня… То, что они с товарищами последние несколько часов бродили внутри дохлой демонской туши, Шанвера особо не поразило, это всего лишь плоть. И спешку он считал излишней. Поздно торопиться, все уже случилось. Никакой стражи трибунала не будет, его величество дал понять подданным, что тайн в Заотаре для него не существует, теперь он вызовет к себе ректора для аудиенции и последующего разбирательства. Монсиньор Дюпере тоже это понимает, и если бы Девидек удосужился сначала посоветоваться с ректором… Арман резко остановился: – Шарль был с тобой? Он не пошел провожать Катарину? Лузиньяк удивился: – Гаррель? Она тоже была в… здесь? Ты побледнел! Что случилось? – рыжая голова сорбира дернулась – Шанвер встряхнул его за плечи. – Девидек присоединился к паре Румеля, я встретил их… где-то там. Нет, Гаррель с ними не было… Куда? Стой! Но Арман уже несся обратно. Катарина в опасности. Его нос вбирал запахи, разум вычленял нужный, тело стремилось по следу. Катарина… Дионис нагнал друга, когда тот стоял у свежей каменной кладки, закрывающей арку прохода. – Что ты творишь? Не отвечая, Арман стукнул кулаком о стену. Кати там, он должен ее спасти. Неожиданно колени его ослабли, в голове помутилось, Дионис крякнул, поддерживая массивное тело: – Прости, дружище, мне пришлось воспользоваться магией, ты… Больше Арман ничего не слышал и не чувствовал, разве что воображал аромат мускуса и ворчание своей драгоценной Урсулы: «Ты такой дурачок, малыш, такой благородный, доверчивый дурачок». – Полегчало? – спросил Лузиньяк, когда Шанвер открыл глаза. – Лежи, ты в госпитале. Арман попытался приподняться, но обессилено рухнул обратно на подушку. Действительно, госпиталь, комната, перегороженная льняными занавесками, мягкий потолочный свет, запах лекарств и чистоты. – У тебя истощение, – сообщил Дионис, и табурет под ним жалобно скрипнул. – Лекари велят оставаться в постели хотя бы до завтра, и, если бы не твоя эпохальная ненависть к шоколаду, я угостил бы тебя питательными зернами какао, которые, кстати, одна наша общая знакомая обожает. Друг хихикнул: – Теперь о ней – не о любви или нелюбви к шоколаду, а о Шоколаднице. Она в порядке, мне пришлось вообразить себя тайным воздыхателем и проникнуть в филидские дортуары. Мадемуазель Гаррель сладко спит в своей постели, даже не разобрав прически – уверен, во сне ей видится исключительно маркиз Делькамбр. Тревога Армана испарилась без остатка, когда Лузиньяк добродушно осведомился, за каким и с какого Балора его сиятельство решил самоубиться под завалами демонской плоти, Шанвер прикрыл глаза, демонстрируя слабость. Отвечать не хотелось. Кати не пострадала – это главное. Дионис еще ненадолго с ним остался, принес извинения за свои обморочные сорбирские заклинания, в красках живописал путешествие из подвала с телом маркиза на плече. |