Книга Невеста по приказу, или Когда свекровь ведьма, страница 26 – Лика Семенова

Наконец, сопротивление свекрови ослабло. Она даже в лице изменилась, осунулась. Выплюнула совершенно ровно и бесцветно:

— Отпусти.

Я помедлила мгновение и разжала пальцы. Она отстранилась на пару шагов, потерла запястье, совсем как колодочник, тем же жестом. Ошпарила меня взглядом:

— Бесноватая девка!

Я пропустила это оскорбление мимо ушей:

— Мне искренне жаль, если я причинила вам боль матушка. Но мне тоже было больно. И я не могла позволить вам опуститься еще ниже. Вы не кухарка. Вам не к лицу.

Та инстинктивно снова занесла руку, но опомнилась. И это отразилось какой-то ломкой на ее все еще красном лице. Странным бессилием. Казалось, еще немного, и из ушей свекрови пойдет пар. Как из кипящего чайника. Мне даже стало жаль ее. Нервы… Сердце… Впрочем, откуда здесь сердце?

Ведьма вскинула голову, сверкнула глазами. Даже улыбнулась.

— Юродствуешь? Дурная кровь беснуется? — закивала. — А если бы с моим сыном что-то случилось? С моим маленьким Лало? Тоже хватило бы наглости смеяться над горем матери?

В ее глазах тут же скопились слезы, задрожали, угрожая вот-вот сорваться с ресниц, голос треснул. Она картинно заламывала руки. Да она либо сумасшедшая, либо отменная лицедейка! О… я могу представить, как все эти жесты и слезы действуют на ее сыновей. Вообще на мужчин! Мачеха тоже любила всплакнуть. И, что интересно, отец постоянно поддавался, хоть и знал, что все напускное. Но куда мачехе до таких вот высот? Куда жалкой амбарной крысе до исполинского огнедышащего монстра?

Я с трудом устояла на месте, не попятилась. Хотя хотелось отойти от нее подальше. А еще лучше — выйти прочь и хлопнуть дверью. И никогда больше не видеть ее, никогда не говорить. Но ведьма все это сочтет за капитуляцию. Я больше не могу себе этого позволить — война объявлена яснее некуда…

Я сглотнула.

— С Лало все в порядке, матушка. К чему слезы? Единственный, кто пострадал в этой ситуации — это я. Неужели это вас огорчает?

Мегера скривила губы, и слезы разом высохли:

— Чему здесь огорчаться? Всего лишь жалкая царапина. Ничего стоящего, чтобы поднимать столько шума. Ничего с тобой не сделалось.

— Это правда, что вы приказали избить и прогнать человека, который привез меня к воротам? Человека, который спас меня?

Она молчала. Лицо закаменело. Краснота, наконец, сошла.

— Разумеется, нет. Кто сочинил такую глупость? Твоя полоумная служанка?

— Так этого не было?

Свекровь посмотрела на меня со снисходительным презрением:

— Наверное, тебе все же стоит вернуться в постель. Ты, впрямь, нездорова. Я велю лекарю зайти еще раз. Проверить, не ударилась ли ты головой.

Я даже подалась вперед:

— Ведь это ложь. Скажите правду!

Разумеется, Пилар я доверяла гораздо больше.

Ведьма картинно прижала пальцы к вискам:

— У меня от тебя разболелась голова.

— Неужели, будь ваш сын здесь, он одобрил бы это?

Мегера медленно развернулась, и у меня по спине пробежало морозцем. Она приторно улыбнулась:

— Разумеется, моя дорогая. Я никогда не позволю себе ничего, что не одобрил бы мой сын. Он здесь господин. И рано или поздно вернется, когда закончит с делами. Он-то и расставит все по местам. Даже не сомневайся. Только жалеть будет уже поздно, моя милая... Ты сама роешь себе яму.

От этого притворно-елейного тона едва не подкашивались ноги, но… мегера забылась? Оговорилась?