Книга Невеста по приказу, или Когда свекровь ведьма, страница 144 – Лика Семенова

Вито кивнул на рану:

— Исцеляй. И все узнаешь.

Я несколько опешила от такого решения, но не могла не согласиться: это было более чем разумно. Даже Трастамара признавал — это отчетливо читалось на его лице вместе с досадой.

Я начала вычерчивать заклинание, почти с восторгом наблюдая, как густо стелется в воздухе золотистая дымка, как послушно складываются нужные символы. Это было настолько легко, что не укладывалось в голове. Проще детской игры.

Я невольно обратила внимание на лицо «дядюшки». Он смотрел на мое колдовство с каким-то немым благоговением. На этом лице отражалось все: удивление, восхищение, разочарование, сожаление, досада. Я не различила лишь зависти, будто Трастамара, наконец, осознал, что магия ему неподвластна. Смирился.

Вдруг его губ коснулась кривая ухмылка:

— Все же, обманула… Обе обманули. — Он даже прыснул со смеху. — Я послужил вещью, которая впитала магию только на время. Чтобы потом передать законному владельцу. Как пуговица или вилка… — Он ненормально расхохотался: — Я — пуговица! Всего лишь пуговица!

Я не сразу поняла, о чем он говорит. Но потом догадалась. Нестерпимый жар от его руки… Это была магия. Сильная магия, которая перетекала в мое тело. Тогда от медальона я тоже ощутила небольшое тепло. А сейчас она меня едва не сожгла заживо.

Я завершила заклинание и направила на рану. Символы послушно плыли по воздуху и растворялись, едва касались Трастамары. Но больше ничего не происходило, порез не затягивался. Даже кровь не останавливалась.

Я посмотрела на Вито:

— Наверное, я сделала что-то не так. Я создам еще одно заклинание на внутренней стороне и принесу его сюда. Сделаю, как положено.

Тот покачал головой:

— Это не поможет. Я видел подобное, когда моя мать пыталась вылечить отца. Для магии супруг становится кровным родственником. Заклинания так же разбивались. Его светлость тебе не солгал о родстве. Мне жаль.

Но для меня сейчас это значило совсем другое. Я посмотрела на мужа:

— Значит… Неужели…

Он стиснул зубы, и в льдистых глазах появился пугающий стальной блеск:

— Я хочу, чтобы ты вышла. В коридоре пусто.

Я едва не заламывала руки. В пылу борьбы — это одно. А сейчас — это просто хладнокровное убийство, которое останется на совести Вито. По моей вине. Из-за меня. Но я понимала, что для нас это был единственный выход. Теперь Трастамара не успокоится, пока не уничтожит нас. Он солжет королю, чтобы оправдаться. Он добьется, чтобы в итоге избавились от нас обоих. Даже несмотря на мою магию. Но я никак не могла решиться. Меня бросило в ледяной пот.

Вито тоже было нелегко. Наверняка еще хуже, чем мне. Я его почти не узнавала. Он будто превратился в бездушную ледяную глыбу. Я никогда не видела его таким. Никогда.

— Лорена, выйди немедленно!

Я даже вздрогнула от его голоса. Смотрела на Трастамару, не могла оторвать взгляд. Тот закопошился у стены в нелепой попытке подняться с завязанными руками. Посмотрел на моего мужа:

— Позволь хотя бы встать, Кальдерон. Не хочу, чтобы племянница запомнила меня вот так, на полу у стены. Я, все же, дворянин. Принц королевского дома. У меня есть гордость.

Вито не ответил. Просто молча ждал, когда Трастамара поднимется вдоль стены. Тот, наконец, выпрямился, посмотрел на меня и даже усмехнулся:

— Не думала, да? Что теперь всю оставшуюся жизнь придется делить постель с настоящим палачом? — Он прищелкнул языком: — Вот так… Поверь, дитя, такое не забывается. Ты будешь помнить это всю свою жизнь. И она будет отравлена. До самого смертного часа.