Книга Игры с Тенью, или Семь поцелуев для недотроги, страница 100 – Елена Горская

— Шесть недель.

— Шесть недель?! Да это же целая вечность, Ив! Что-нибудь придумаем…

— Ты что, мне поможешь? — нотки удивления в ее голосе повеселили.

— А у меня что, есть выбор?

Ивлин

Уже три часа я бродила по своей гостиной, нервно поглядывая на часы в ожидании Асвальда и Тара.

Сегодня я дважды словила себя на мысли, что злюсь на Оттара исключительно потому, что он мне нравится даже с такими манерами. И это было очень на меня непохоже. Для меня Тар оставался загадкой. И с каждым днём мне хотелось все больше и больше ее разгадать.

К сожалению, мы были вынуждены прервать наш обмен секретами из-за появления законников и Асвальда. А когда мы поняли, что миссис Кирвин и детей нет дома, нам стало совсем не до разговоров.

По разбросанным по дому вещам, было ясно, что наша многодетная художница сбежала. Вероятно, мать Бо все-таки уже успела сообщить всему городу о том, что ее сын скоро будет здоров, и миссис Кирвин не стала рисковать своей тайной.

Тар нашел на полу маленький клочок бумаги с напечатанной буквой «Н», и решил, что этот кусочек оторван от билета на корабль. Вероятно кому-то из детей ненадолго дали их подержать…

Тар и Асвальд не стали терять времени и помчались в порт, приказав законникам доставить меня домой под попечительство Верлиана. Потому, как именно сегодня в столицу уходил один из кораблей под названием «Ниола».

Я подошла к окну и отдернула занавеску, выглядывая на улицу. Почему их так долго нет?

— Только этого не хватало! — встревоженный голос Верлиана привлек мое внимание, и я обернулась.

— Что случилось?

Верлиан сидел в кожаном кресле, закинув ногу на ногу, и с интересом изучал нашу редкую книгу, написанную на валиттере. Возле него, свернувшись клубочком и мирно похрапывая, спал Эльтазар.

Да уж… Эти двое нашли общий язык очень быстро.

— Я знаю, что за ритуал проводит наш злодей, — между темных бровей Верлиана пролегла морщинка.

— Ты нашел что-то? — я в два счета оказалась рядом с ним и взглянула на открытые страницы.

И первое, что мне бросилось в глаза — это изображение демонов, ломающих стену, которую держит человек или высший маг.

— Смотри, — палец Верлиана уткнулся в картинку. — Эсубаз, Уттун, Эмэн, Тэхиток, Онтур. Демоны, охраняющие границы темного мира.

— О, Боги… — прошептала я и в ужасе распахнула глаза. — Четыре символа — четыре демона. Тень проводил ритуал жертвоприношения… И тут не хватает только Онтура.

— Вероятно, для Онтура предназначался Бо. Ты же знаешь, что это за демон?

— Демон похоти, — ответила, приложив ладонь ко рту.

Я вспомнила о первой жертве… Обычный булочник, высокомерный до ужаса и считавший, что у него самая лучшая пекарня в городе. Он был…

— Тщеславен, — произнесла вслух, вспомнив, что Тень нарисовал возле него символ Уттуна. Демона тщеславия.

— Ты о чем? — Верлиан повернул голову, сверля меня своими ярко-голубыми глазами.

— Тень выбирал жертв за их пороки. Уттуну достался тщеславный булочник. Эмэну — наш злобный директор музея. Тэхитоку — жадный аптекарь, который часто обманывал своих клиентов, стараясь сэкономить на выпуске лекарств. Эсубазу — ленивый и толстый аристократ, который проматывал свою жизнь в игорных заведениях. А Онтуру должен был достаться похотливый священник, соблазнивший своих прихожанок. Наш Бо.