Книга Герцогиня из приюта, страница 161 – Наталья Варварова

Нет, нервные срывы это к Гаэлю… Я уважаю себя, я уважаю Леграна — и эту слегка взволнованную женщину тоже. В конце концов никто не заставит меня переступить через то, что я принять не в состоянии. Чтобы тут у них ни происходило, я здесь ради детей.

Я схватилась за торец столешницы и заметила, как побелели костяшки пальцев.

— Я только что не приняла увольнение куратора Эдери. Какие у вас основания для такого чрезвычайного шага, леди Вант? Как я вижу из учебного плана, вы ведете большинство основных дисциплин. Подчеркиваю, ничего не обсуждала с Кристианом. Но на это место мы, наверное, смогли бы взять нескольких педагогов — или поискать кого-то вашего уровня. Хотя насчет последнего сомневаюсь. И все осложняется тем, что вы, как и Гаэль, здесь не просто так. У вас особые способности, правильно?

Сесилия привычно потянулась указательным пальцем к амулету на груди. Погладила перламутровую каплю в центре. Это тот же самый артефакт, что я видела вчера: крученые серебряные нити сходились в спирали и тонкие цепочки, а вместе образовывали либо цветок, либо сердце с массивным каплевидным камнем в центре. Если не ошибаюсь, он мог менять цвет: сейчас его как будто заволокло туманом.

— Леди, вы последние годы не следили за новостями и светской хроникой? — деликатно поинтересовалась она.

Наш разговор нравился мне все меньше. Забылась, резко встала и направилась к шкафу. Ноги дрожали, но внутри меня трясло гораздо сильнее.

В левой его секции кто-то собрал философские трактаты и, неожиданно, лирическую поэзию. «Сущность учения, или есть ли в науке брод», «Темные века вседозволенности. Как магия превратилась в ответственность», «Письма к наставнику. Авторитет, но не идол» соседствовали с анталогиями любовной и эротической поэзии Ланвиля за последние лет пятьсот.

Названия этих сборников я запретила себе даже читать. Все это складировали здесь, а не в бибилиотеке, потому что дети сюда точно не доберутся.

— Я плохо отгадываю загадки, леди Вант. Не выношу намеков. Вы пытаетесь сказать, что за рамками учебного процесса есть что-то более важное, о чем я должна знать? Это связано с Кристианом? Поэтому вы закатываете глаза и боитесь, что я грохнусь в обморок?

Доброжелательность осталась при ней. Однако леди все-таки растерялась. Теперь я знаю, как реагируют люди, когда хрупкая кукла начинает вести себя, как живая женщина.

Сесилия взяла себя в руки и пробовала снова:

— Скажу прямо. Для всего мира я любовница Его Высочества. Я оставила мужа, почти святого человека. Оставила работу, которой посвятила добрую половину жизни. И, вот, бросилась на Вилль, чтобы умолять Богиню позволить мне не разлучаться с предметом страсти.

Из ее слов прямо следовало, что это не так. Сесилия рассказывала без всякого выражения, но с таким скепсисом и усталостью, что примись она все отрицать, то я бы поверила ей меньше.

Но почему это должно было попасть в новости? Какая-то ученая особа, изыскавшая предлог проникнуть на Вилль… И что с того?

До меня с опозданием начинало доходить:

— То есть вы знатны и богаты. Ваш муж занимал видное место в обществе? Просто в вашем личном деле нет упоминаний о семье и происхождении. Значит, наоборот, я повторила вашу историю, сбежав от обязательств в объятия рокового Леграна. В газетах не было ни слова, что князь коллекционирует... таких, как мы.