Книга Северный ветер, страница 185 – Александрия Уорвик

– А кто сказал, что это я постель грею?

Король стужи напрягается. Стискиваю его бедро под столом в безмолвной просьбе держать язык за зубами. Не придаю значения прикосновению, для меня это лишь способ донести мысль, не высказывая ее вслух. Но когда мышцы под моими пальцами вдруг сокращаются, я тотчас чувствую, насколько горяча кожа под тканью штанов, и быстро убираю руку.

Уродливый жаб вздергивает губу. Смотрит на короля, потом на меня.

– Постель всегда греет женщина. Ну вот, к примеру. Дома меня ждут аж трое девок.

Ну обалдеть не встать.

Пережевываю и глотаю кусок мяса. Как давно я не ставила мужчину на место. Да что там, даже соскучиться успела.

Упираюсь локтями в стол, подаюсь вперед, вперяя в мужчину пристальный взгляд. Знаю я таких, видала. Женщинам, мол, место на кухне, а если не на кухне, то на спине в спальне. Урод.

– Ты ж знаешь, что говорят про мужиков с длинным языком?

Он щурится, как гадюка.

– И что?

Подношу миску к губам, отхлебываю – и хлюпаю при этом так отвратительно, как только возможно. Жую. Глотаю, потому что выдавать оскорбления с набитым ртом – невежливо.

А потом говорю коротко и емко:

– Мелкий хер.

Солдаты в пределах слышимости принимаются улюлюкать и вопить, хлопая по столешницам ладонями. Паллад качает головой, но губы у него все-таки подергиваются. Смеется даже Борей. Не смеется только моя жертва.

К счастью, он решает, что хватит с него разговоров, и злобно топает прочь, избавляя нас от своего мерзкого общества.

Покончив с ужином, мы собираем свою посуду и оставляем ее в ведре у выхода. Солдаты расходятся по палаткам, и мы с Бореем тоже возвращаемся в свою.

Пока нас не было, кто-то развел огонь. Орла, скорее всего. Протягиваю руки, грею их, а Борей тем временем стягивает сапоги. В задней части палатки располагается небольшая походная ванная, наши вещи переложены в маленький комод.

Когда до меня доносится шелест одежды, я застываю.

Где я это уже слышала.

Рывком развернувшись, окидываю взглядом открывшуюся мне картину.

– Что ты делаешь?

Король стужи, занятый туникой, останавливается на полпути. Плащ он уже сбросил.

– Полагаю, это должно быть очевидно, – очередная пуговица выскальзывает из петельки, оголяя больше кожи. Свет огня подчеркивает синий отблеск волос, их концы вьются в разные стороны. – Никогда раньше не видела обнаженного мужчину?

Это что, насмешка?

– Видела и много, – отвечаю я беззаботно. – Видела один член – видела их всех.

Борей поджимает губы, и тишина затягивается.

– Ясно.

Плавным движением он стягивает тунику через голову и отбрасывает в сторону.

Я втягиваю воздух так стремительно, что чуть собственный язык не проглатываю. Рельефный живот рассекает отчетливой линией бороздка, черные волоски дорожкой спускаются под пояс штанов. Широкие, мощные плечи, узкая талия. Мой взгляд жадно скользит по каждому сантиметру кожи, от маленьких темных сосков до выступающих ключиц, впадинки у основания шеи, где собираются тени. Мне все это уже знакомо. Тогда почему глазею так, будто вижу впервые?

– Ты пялишься.

Каким-то образом мне удается оторваться от впечатляющего зрелища.

– И? – скрещиваю руки. – Мне что, нельзя смотреть на собственного мужа?

Особенно когда у него самая лакомая грудь, на которую я когда-либо имела честь пускать слюни.

– Можно, – глаза Борея темнеют. – Но только если мне позволено делать то же самое.