Книга Северный ветер, страница 163 – Александрия Уорвик

– Да пусть забирает, – говорю я Борею. – Мне все равно.

– Нет.

– Ну заберет он одну грезу, какая разница?

– Такая, – отрывисто произносит король, не звуки, а сплошные иглы, – что есть разница между грезой витающей и грезой дарованной. Прядущему дозволено проникать в первые, однако власти над ними он не имеет. Ему не проникнуть в недра твоего разума. А вот греза дарованная – другое дело.

Борей с отвращением смотрит на родича и продолжает:

– Через такую грезу Прядущий способен войти в разум и воздействовать на ее ход. Греза перестанет тебе принадлежать.

И что? Это же всего лишь сон.

– Если дарованная греза служит дверью, – поясняет король, – есть шанс, что влияние Прядущего просочится и в мысли, а оттуда, возможно, и в поступки. А если и они перестанут тебе принадлежать, кто ты будешь?

Вдруг понимаю, насколько я благодарна Борею, что он вступился прежде, чем мной воспользовались.

– Даже если и так, – добавляет Сон, – мне по-прежнему нужно нечто равноценное взамен утраченных растений.

Король вперяет в него холодный, расчетливый взгляд.

– Ты в долгу перед Прядущим, не так ли? Возьми мою грезу и передай сыну. И да будет этот вопрос решен.

Темнота сгущается, силуэт Сна обретает четкость. Волевой, угловатый подбородок, нос картошкой.

– В самом деле?

– Ты не обязан! – Хватаю Борея за руку и жду, пока он не устремит на меня взгляд сверху вниз. – Это мое наказание. Позволь мне его и принять.

– А мой долг – тебя защищать, так что позволь мне оградить тебя от этого.

Я открываю рот, но из сжавшегося горла не вырывается ни звука. Спустя мгновение все же вымучиваю:

– Даже если я виновата?

Борей легонько проводит по моему подбородку большим пальцем:

– Даже тогда.

Он спускается по ступенькам так стремительно, что я даже не успеваю заметить. Стук сапог полосует тишину на тонкие ленты томительного напряжения. Король встречается со Сном посреди зала. Я же остаюсь на возвышении, охваченная тревогой – и виной, зверем, что следует за мной по пятам, что всегда ухитряется меня отыскать.

Если бы я не пошла с Зефиром в пещеру Сна, король не оказался бы в этой передряге. Но прошлого мне не изменить. Я должна верить: Борей знает, что делает, на какую жертву идет. Жертву ради меня. Никто еще никогда не заходил так далеко, чтобы меня защитить.

Два размытых силуэта – руки? – поднимаются и ложатся королю на виски. Надвигаясь, темнота скрывает обоих из виду.

Проходит не больше пары мгновений, и Сон отступает. Пелена рассеивается.

– А теперь убирайся, – чеканит Борей.

С уходом бога призраки просыпаются, садятся, в замешательстве оглядывают зал. Борей возвращается на трон, в нижней челюсти пульсирует жилка. Я тревожно присаживаюсь на краешек второго.

– Теперь Прядущий подчинит твои сны?

Борей отвечает не сразу, и я не могу его винить – после всех неприятностей, которые я причинила. Он мог дать мне расплатиться собственной грезой, но принял удар на себя. Защитил меня от нависшей угрозы. Он не должен узнать, что украденные маки пошли на настой, который поможет его убить.

Я ужасный человек.

– Прядущему, – наконец бормочет король, – недоступны сны божеств. И потому его сила не влияет на нас в той же степени, что на смертных. Мой сон – лакомая добыча для него, но нет, проникнуть в мои грезы или мысли он не сумеет. Лишь получит единственный сон, чью силу может извлечь и куда-нибудь пустить. Мне все равно.