Книга Из леди-рыцаря в невесту тирана, страница 40 – Полина Змееяд

Я несколько мгновений любовалась простым, но не менее роскошным, чем мое платье, нарядом короля. Золотая лента – единственный яркий акцент на черном военном мундире, но сама по себе внушительная фигура Анмара в сочетании с уверенным лицом не требовали никаких украшений.

Я взяла его под руку и вместе мы чинно зашагали к залу для аудиенций.

Под взглядами множества людей я чувствовала себя неуютно. В те времена, когда я встречалась с Анмаром как рыцарь Карента, нашли отношения, конечно же, хотя бы формально оставались тайной: мы виделись в саду, в полутемных коридорах, говорили шепотом, и все это казалось очень романтичной и милой игрой. Но теперь, когда он шел рядом, открыто заявляя миру, что ведет под руку будущую жену, мне отчего-то стало больно. Если бы… если бы история сложилась иначе, как бывает в тех бульварных романах, что популярны у столичных горожанок? Если бы я все же влюбилась в него, а он – в меня, то он все равно никогда не смог бы вести рядом с собой рыцаря Лариэль Каренту.

В зал для аудиенций вели два парадных входа. Мы с Анмаром вошли первыми, и когда уселись во главе огромного овального стола, из дверей напротив начали появляться члены делегации. Они входили по двое или трое в порядке значимости.

Первым – Шарт Неррей в сопровождении нескольких незнакомых мне юношей, походка которых, однако, выдавала в них учеников Ордена, оруженосцев. Вслед за ними – Тибо, которого церемонимейстер объявил секретарем, и его помощница – Мойра. Затем еще несколько людей неопределенного звания, в каждом из которых я угадывала рыцарские повадки.

Они что, решили захватить замок Нордота? Зачем столько воинов? Или учли ошибки прошлого и поняли, что одного бойца тут будет недостаточно? В любом случае, они явно что-то затевали, но что?

После долгих приветствий и заверений во взаимной дружбе и доверии, сделанных обеими сторонами с самым искренним видом, начались обсуждения одного из пунктов договора. Он касался участка границы, на котором расположены несколько шахт. В них уже около сотни лет работали приехавшие из разных концов Империи люди, и богатства, добытые в тех местах, были добыты именно их руками. Но сами по себе земли издавна принадлежали Нордоту, хотя за давностью лет граница размылась, и никакой четкой линии, которая отделяла бы территорию провинции от центра, уже двести лет как не существовало.

Я постаралась не думать о том, какое решение было бы справедливым – сейчас это неважно. Если мне удастся завершить то, что я не сумела в прошлой жизни, то все эти территории вернутся к Империи, а потому сейчас нет смысла блюсти ее интересы.

Впрочем, мне никто и не давал слова. Беседовали в основном министр финансов, Анмар и Шарт. При всей показной вежливости с каждым словом атмосфера становилась все более напряженной. Мой жених предлагал компенсацию для людей, которые работали на шахте, либо выгодные трудовые договоры для них и хорошие условия для их семей, отступные Империи, но Шарт стоял на своем.

– Шахты по праву принадлежат Империи! – эта фраза слетала с его губ чаще, чем билось мое сердце.

И дураку ясно, что он затягивал переговоры. Если бы Империя действительно хотела заключить этот мир, стороны договорились бы за пол часа. На месте Шарта я бы потребовала отступных отдельно для казны, отдельно – для семей работников. Либо контракты для тех, кто решил бы остаться в Нордоте. А взамен забрала бы карьеры с черным строительным камнем на юге, которые Нордот когда-то давно получил в бессрочную аренду и уже почти присвоил. С учетом того, как быстро разрастались города в центре Империи и на ее окраинах, сделка выглядела разумной. Но Шарт не шел ни на какие компромиссы.