Книга Королева праха и боли, страница 65 – Лив Зандер

– Среди всего прочего… – Его теплая рука легла на мое горло и слегка притянула навстречу хриплому шепоту. – Ответь мне на один вопрос, маленькая. Ты когда-нибудь находила в своей душе хоть малейший намек на привязанность ко мне? До того, как я все испортил?

Я запрокинула голову, удобно устраиваясь на его плече, наслаждаясь тем, как его большой палец поглаживает мою шею. Однажды Енош сказал, что любовь не ведает предосторожностей, превращая нас в дураков из-за лжецов и чудовищ.

Я – не лгунья.

А был ли Енош чудовищем?

В худшие его дни – возможно. И, возможно, влюбляться в такого мужчину было опасно и безнравственно. Но разве смертные там, снаружи, не опасны? Не безнравственны? Я пострадала от их жестокости, от их осуждения, от их несправедливости. Мир полон чудовищ.

Но это чудовище – мое.

– Да, во мне росли чувства к тебе. – К этому богу, чья любовь причиняла боль, но и исцеляла. – Из всех ублюдков, дьяволов, монстров этого мира я выбрала тебя.

Выдох сорвался с его дрожащих губ, и листья на иве зашелестели и заплакали.

– Моя цель – завоевать твое сердце – остается неизменной, Ада.

И когда его губы скользнули по моей щеке, я повернулась к нему:

– Поцелуй меня. И не смей отворачиваться.

Рука его, отпустив мое горло, скользнула к подбородку, крепко сжала, и рот его приблизился к моему. Наши губы слились в яростном поцелуе, в котором смешивались дыхания и сливались воедино стоны.

Пепел и снег захлестнули все мои чувства. Язык купался в таком знакомом вкусе – вкусе моего мужа. Ладонь моя погрузилась в мягкие черные волосы, которые я гладила тысячу раз.

Задыхаясь, Енош отстранился, глядя на меня расширившимися глазами:

– Пускай запах пепла и въелся в мою кожу, но ты навсегда выжжена у меня в сердце. Бесценная, самая важная, самая дорогая, клянусь тебе в этом. Я люблю тебя. И больше всего на свете хочу, чтобы ты ответила мне взаимностью. Да, я хочу этого, а еще… – рука его скользнула вниз и остановилась на моем животе, – …этого ребенка.

Я в замешательстве покачала головой:

– Не понимаю.

– Однажды ты спросила, как далеко я готов зайти, чтобы увидеть твое возвращение. – От прикосновения его языка к ямочке под моим затылком у меня вдруг подкосились ноги. – Маленькая, я предам огню весь мир и буду стоять, улыбаясь, в самом очаге пламени. – Палец его лениво рисовал круги у меня на шее, и разум мой воспарял от этой теплой ласки. – Я убью, сожгу, зарежу каждого, кто посмел причинить физическую или душевную боль моей жене. Я сделаю все это и много чего еще, чтобы отомстить смертным за то, что они сотворили с нами. Я не остановлюсь, пока земли вновь не станут безопасными и пока Эйлам не вернет тебе дыхание жизни, даруя нашему ребенку мать, которая нужна ему, чтобы расти.

Все внутри меня задрожало, заставляя забыть его угрозы всему миру. Казалось, что это крылышки малиновки трепещут у меня между ребрами, поднимая волну жгучего желания, лишая дыхания, делая беспомощной перед всепоглощающим приливом надежды.

Неужели это и впрямь возможно?..

Уронив руки, я прижала их к лежащей на моем животе руке Еноша.

– Мой малыш.

– Да, Ада. Наш малыш. – Тепло его тела, прижимающегося к моей спине, просачивалось внутрь, меж тем он пальцами оглаживал лиф моего платья, расстегивая его и выпуская на волю грудь. – Ты станешь чудесной матерью, и ребенок будет расти в тебе под прекрасную симфонию твоего бьющегося сердца.