Книга Дочь врага Российской империи. Гимназистка, страница 78 – Василиса Мельницкая

— Ты же недавно из Москвы, правильно?

Я кивнула. Злиться на Матвея за то, что он пересек личные границы, не было ни малейшего желания.

— Ты ничего о нем не знаешь. Он… ветренный.

Я чуть не прыснула. Матвей и в детстве тщательно выбирал слова, его речь казалась чересчур правильной, но называть бабника ветренным… Сто баллов, однозначно.

— Это же он вчера устроил это мерзкое представление? — продолжал Матвей. — И ты могла бы быть на месте этой несчастной девушки.

— Туман ты активировал? — догадалась я.

— Яра, я просто хочу, чтобы ты знала…

— Это я устроила, — перебила его я.

Он уставился на меня недоверчиво.

— Технически — Савелий, тут ты прав. Но спровоцировала его я.

Его лицо превратилось в каменную маску.

— Почему? — спросил он.

— Эта девушка — моя соседка. Нахальная, наглая и невоспитанная. Я хотела отомстить. Она же тоже… рыжая.

Я выделила последнее слово специально. Матвей намек понял. Но ответить ничего не успел.

— Шереметев, у тебя совесть есть⁈ — взревели рядом.

— А, вот и ты, — невозмутимо произнес Матвей, переводя взгляд на Савелия.

В воздухе отчетливо запахло дракой.

Домашний арест Матвей давно не считал наказанием по двум причинам. Во-первых, ему нравилось ничего не делать. Жизнь кадета подчинена строгому расписанию, а поведение регламентировано уставом и прочими правилами, поэтому возможность поваляться на диване с интересной книжкой Матвей считал роскошью.

Во-вторых, при желании Матвей мог уйти из дома. Дедушка не контролировал внука, не заставлял слуг следить за ним. И сбежать при необходимости — дело техники, особенно летом. Окна Матвеевой комнаты выходили на задний двор дедушкиного особняка, а под окном, справа, располагался козырек над крыльцом черного хода. Перебраться на козырек помогали металлические скобы, торчащие из стены. На них же Матвей подтягивался, чтобы вернуться в комнату через окно.

С утра Матвей никуда не собирался. Дедушка уехал на фабрику в Выборг и сказал, что вернется, скорее всего, только завтра. И Матвей, сытно позавтракав, искал в библиотеке биографию одного из составителей практикума по магфизике. Он прекрасно помнил, что книга недавно попадалась ему на глаза. Изучение жизни великих ученых занимательнее, чем их труды. А еще дает возможность представить или хотя бы попытаться понять, как было совершено то или иное открытие. Однако планы нарушили два телефонных звонка.

Первой позвонила Ольга.

— Как ты мог⁈ Ты… ты подлец, Шереметев!

Она кричала. И, как Матвею показалось, плакала. Разобраться, что случилось, и ответить он не успел, Ольга бросила трубку.

От нехорошего предчувствия засосало под ложечкой. Вчера дедушка сказал, что не будет обсуждать произошедшее с отцом Бестужева. Но неужели он разговаривал с Романовым? Это же… ни в какие ворота!

«Ольга тебя преследует?» — вспомнил Матвей.

Дед ему не поверил⁈

Второй звонок лишь подтвердил эту догадку.

— Это Савелий Бестужев. Надо поговорить.

— Говори, — сказал Матвей.

— Лично.

Что за личной встречей последует вызов на дуэль, он не сомневался. И Бестужев не выберет оружие, коим Матвей владеет заведомо лучше него. Скорее всего, это будут посохи.

— Я ограничен во времени. Смогу уйти из дома только сегодня. Поэтому предлагаю обойтись без условностей. И без секундантов.

— Договорились, — хмыкнул Бестужев и назначил встречу в «Пышке».