Книга Дочь врага Российской империи. Гимназистка, страница 75 – Василиса Мельницкая

На войне за честь рода все средства хороши? Возможно. Но это не война. Это месть соседке. В лучших традициях избалованных деток аристократов.

К счастью, Антонина Юрьевна не составила мне компанию за чаем. Сейчас я не смогла бы притвориться, что все в порядке.

На улице хлопнула дверь машины. Потом я услышала, как кто-то входит в дом.

Клавдия вернулась.

Я вымыла посуду, тщательно ее вытерла — и отправилась наверх.

— Заходи! — откликнулась Клава на стук в дверь.

Несчастной она не выглядела. Я не видела, в чем она вернулась, навряд ли в шали, что я прятала в сумочке, но уже успела переодеться в домашнее. И расчесывала волосы, сидя перед зеркалом.

— Ты как? — спросила я.

— А ты как думаешь? — хмыкнула Клава. — Твой Бестужев — гад. Представляешь, он мое платье тленом испачкал!

— Тленом? — удивилась я.

— Экспериментальный состав из секретной лаборатории его дяди, — с удовольствием пояснила Клава. — Отец его точно прибьет. И поделом.

У меня закружилась голова.

— Там что-то такое, что уничтожает неживую материю. Или какую-то определенную материю, вроде ткани, — продолжала Клава. — Я толком не поняла. Короче, мое платье истлело. Хорошо, кто-то вовремя туманом прикрыл. В зале были репортеры, но все произошло так быстро, они ничего не успели снять. Да и мало кто заметил, что я голая. Разве что юбиляр.

— Погоди, так туман… Это кто-то другой?

— Ага, — кивнула она. — Но я не знаю, кто. К слову, на моем месте могла быть и ты.

— Не могла, — сказала я, с трудом выговаривая слова. — Это я все устроила.

— Ты⁈ — Клава развернулась ко мне с круглыми, как плошки, глазами.

— Я. Ты меня достала. И я попросила Бестужева, чтобы помог отомстить. Я сожалею. Правда. Прости.

— Ну ты и сволочь! — резюмировала Клава с неожиданным одобрением в голосе. — А я-то думала, ты такая правильная. Из тех, кто боится запачкаться. Ты ловко увильнула от вызова, что я тебе бросила.

Ее хамское поведение — это вызов? Что-то я не поняла… Мне сейчас комплимент сделали? Судя по тому, что Клава не бросается на меня с кулаками, не визжит, проклиная, и не обещает превратить мою жизнь в ад…

— Отомстила, блин! — Она вдруг фыркнула и расхохоталась. — Я, конечно, виконтесса, но в ближний круг семерки не вхожа. А ты меня с отпрысками великих родов познакомила. После того, что у Лопухиных случилось, меня, и вовсе, в императорский дворец пригласили, на первый бал сезона. И покровительство обещали, лишь бы скандал не поднимала.

— Бестужевы? — спросила я.

— Бестужевы. И Лопухины. Можешь считать, что мы квиты. Навряд ли мы станем подругами, но, так и быть, наше общение останется в рамках приличий. Все же Бестужеву ты не безразлична, это стоит признать. Значит, будем пересекаться и вне гимназии.

Она отвернулась, давая понять, что разговор закончен.

Легче не стало. Если с Клавы все, как с гуся вода, то Савелий навряд ли отделался легким испугом.

Я посмотрела на часы, оделась и побежала к ближайшему таксофону. Звонить из дома не хотелось. И не факт, что Сава сможет подойти к телефону. Но я хотя бы попытаюсь узнать, что с ним.

— Общежитие слушает! — рявкнула трубка после первого же гудка.

— Прошу прощения, ошиблась номером, — выпалила я.

Света уличного фонаря хватало, чтобы разобрать цифры, написанные на листке, небрежно выдранном из блокнота.