Онлайн книга «Эринии и Эвмениды»
|
— Беатрис?.. Тонкий голосок вернул нас в реальность. В проходе я увидела ошалелую Мэй Лин. Так все и кончилось. Нам не хватило осторожности, чтобы сохранить связь в секрете. И Мэй не преминула этим воспользоваться, чтобы упрочить свое положение в дружбе с Дэнни. Одним ловким движением она достала телефон и сделала снимок. После чего под вопли разъяренного Гаспара выбежала прочь. Она уносила в кармане бомбу, которая обязательно взорвется. Дэнни узнала все в тот же день. Как бы Гаспар ни отпирался, она не желала слушать никаких оправданий. Что до меня, то я, дрожа всем телом, пряталась в комнате и не показывала оттуда носа — все боялась попасться Даньел на глаза. На ее звонки, угрозы в мессенджере я не отвечала. Мне попросту нечего было сказать в свою защиту. Я была раздавлена предательством Мэй Лин, в одночасье разрушившей всю мою жизнь. Но я осмелилась написать Сэйди, простодушно полагая, что, возможно, хоть она встанет на мою сторону, ведь именно через меня она поначалу так ластилась к Даньел. Заверяла ее, что Гаспар сам меня спровоцировал, что я, как хорошая подруга, хотела для Дэнни лучшего. Однако Сэйди прислала в ответ уничижительный стикер с подписью «Шлюха хорошей подругой не бывает». Хорошая подруга рассказала бы Даньел правду. Хорошая подруга не предала бы ее доверия. Хорошая подруга не увела бы парня Дэнни и не кинулась к нему в постель… Но я оказалась плохой подругой. Ужасной и отвратительной. Вместо того чтобы показать ей истинную сущность Гаспара, я дала волю порочной стороне натуры и бесстыдно плела вокруг Дэнни сети обмана. Разве могла она меня простить после такого предательства? Простила бы я, окажись на ее месте? Даньел не смогла простить. Гаспар перестал для нее существовать, король и королева Уэст-Ривера официально разорвали отношения. Чат академии встал на уши, когда кто‑то (не будем показывать пальцем) распространил слухи про мою связь с Молиной. Мне было стыдно показаться на людях и продолжать как ни в чем не бывало ходить на уроки, потому я прикинулась больной в кабинете медсестры и вымолила себе несколько дней постельного режима. Впервые поймав меня в коридоре после случившегося, Дэнни подлетела вихрем и со всего размаху влепила пощечину. Нас снимали на камеры, парни рядом улюлюкали, словно подначивая: «Ого, гляди, девчонки дерутся!» Для всех это было сродни развлечению, цирковому шоу, но для меня тот миг стал маленькой смертью, когда я потеряла саму себя. «Ты тварь, Беатрис, — сквозь зубы проговорила Дэнни. В глазах ее стояли слезы. — Ты за все поплатишься, клянусь». Она держит клятву по сей день. Преследует меня, вновь и вновь наказывает за оскверненную любовь между ней и Гаспаром. К моменту, когда мои эринии объединили усилия и ожесточились до предела, сам Гаспар Молина уже выпустился из Уэст-Ривера, и больше мы ничего о нем не слышали. Он закрыл для меня доступ ко всем своим профилям в социальных сетях, а на сообщения и звонки не отвечал. От былой любви остался лишь горький привкус на кончике языка да траурный отзвук мелодии разбитого сердца. Честер пришел на замену Гаспару в качестве легкого забытья, а Мэй и Сэйди прочно заняли освободившееся место, которое с двенадцати лет числилось за мной, и стали для Дэнни правой и левой рукой. Обе руки хлестали и били меня по ее приказу, и я была вынуждена стойко сносить их гнев. |