Книга В Питере НЕжить, страница 36 – Лия Арден, Дмитрий Колодан, Елена Кондрацкая, и др.

– Что это были за звуки?

– Фильм, – не моргнув глазом, заявил он и повёл меня на экскурсию. – Очень хотелось досмотреть, прости. Но ты не подумай: я тебе ужасно рад! Правда.

Квартира была хорошая. Светлая и чистая, просторная, современная. Мне в ней понравилось всё, кроме того факта, что из-под двери одной из двух принадлежащих Феликсу комнат сочился вонючий чёрный дым («Это просто концертная установка, не обращай внимания»), а в холодильнике я первым делом наткнулся на стоящую на средней полке банку, полную густой красной жидкости. Когда я с сомнением поднял её, из багровой глубины на меня выплыли два глазных яблока и язык.

Зрачки задвигались. Язык зашевелился.

Я заорал.

Феликс, отошедший было, чтобы отключить свою дым-машину, мгновенно развернулся и успел нырком впрыгнуть между мной и холодильником, поймав выпавшую из моих рук банку в паре сантиметров от пола.

– Ты знаешь, Женя, – сказал он, лёжа на кафеле и задумчиво глядя на меня снизу вверх, – возможно, мне всё-таки стоит сразу предупредить тебя о роде моей деятельности. Хозяйка квартиры сказала, что не нужно, спугну, но вот смотрю я на тебя и боюсь, что иначе ты тут быстро окочуришься.

– Так-так, – скривился я. – Ну приплыли. Ты блогер, что ли? Специалист по пранкам?

Он изумлённо моргнул.

После чего, поднявшись и вернув банку на место (глаза и язык опять пропали в красной жидкости), задумался:

– А это худшее, что приходит тебе в голову?

Из закрытого им холодильника послышалось какое-то странное шуршание.

Худшим из того, о чём я подумал, было, конечно, другое: что-то вроде «гурман-людоед и убийца». Размышляя об этом, я покосился на окно, которое находилось в двух шагах от меня. Мы – на третьем этаже. Если что, выпрыгну и, скорее всего, выживу.

Поэтому я пожал плечами и подтвердил:

– Если выбирать из более-менее обычных профессий, то да. Блогер, который снимает какую-то дичь с бестолковыми розыгрышами, – это, на мой взгляд, действительно ужас.

Феликс скрестил руки на груди и эдак невзначай прислонился к холодильнику плечом. Меня не покидало ощущение, что он не просто так там отирается. Что оттуда может выползти что-то очень нехорошее, и банка с глазами по сравнению с этим «чем-то» покажется цветочками.

– А ты у нас музыкант, да? – вместо ответа неожиданно спросил Феликс. – Московский интеллигент… Хозяйка рассказала. Она сюда абы кого не поселила бы.

– Пианист, – расправив плечи, подтвердил я.

Феликс хихикнул, как-то подозрительно пакостно, а потом неожиданно протянул мне ладонь для рукопожатия.

– Что ж, а я действительно блогер, специалист по пранкам. Ты молодец, что догадался!

– Серьёзно? – теперь уже мне самому моя идея казалась глупой.

– Ага. Поэтому иногда я буду делать странные вещи. Не обращай внимания, договорились? Обещаю, тебя лично это не коснётся. Но если хочешь, позвони хозяйке, спроси насчёт моей благонадёжности – она тебе точно не соврёт. Если я правильно помню, ты ведь сын её подруги, верно?

На самом деле я, конечно, уже расспрашивал Нонну Никифоровну насчёт Феликса. Она действительно близкая подруга моей матери, доцент кафедры истории России в СПбГУ, и женщина, вне всякого сомнения, заслуживающая доверия и уважения, крайне положительно отзывалась о своём квартиранте.

«Евгеша, – сказала она. – Феликс – это, пожалуй, лучший человек для того, чтобы делить с ним квартиру в Петербурге. В отличие от большинства горожан, ты действительно сможешь спать спокойно. И даже если ты, любознательное чадо, проведёшь слишком много времени, глядя в глаза сфинксов на Университетской набережной, они не навестят тебя в твоих ночных кошмарах».