Книга Спи, милый принц, страница 53 – Мэй

– Возможно, Стэнхоупы связаны с запретной магией, – наконец, сказал Дэвиан.

– Что значит «возможно»? Наверняка!

– Не обязательно так, как ты думаешь.

Насупившись, Николас хотел уже сказать, что Дэвиан не может знать, что он там успел подумать. Но промолчал. Вспомнил о таинственной записке, теперь воспринимаемой не иначе как угрозу для Айдена и всей императорской семьи.

– У них отличные юристы, – сказал Дэвиан. – Информацию будет не так легко заполучить, но я попробую. Не делай скоропалительных выводов.

– Постараюсь.

– Я серьёзно, Николас.

Дэвиан был прав, любые выводы застилают глаза и мешают увидеть новые детали, способные изменить картину. Может, Стэнхоупы и убирали тех, кто знал слишком много, использовали запретную магию и угрожали Айдену. А может, они такие же жертвы, вокруг которых стягивается собственная петля.

– Хорошо, – вздохнул Николас. – Ты прав. Но я проверю, что за «Атеней».

– А мои люди будут следить за Стэнхоупами.

В безупречный план заговора не вписывалась запретная магия на Китобойне. Эти люди знать не знали ни о каких мужских клубах и чайных, они каждый день приходили в цех, разделывали китов и возвращались домой к семьям. Они работали на Стэнхоупов, но весь Торговый синдикат так или иначе работал на Стэнхоупов, а что-то моряков со стоящих в порту судов никто не расчленял.

– Сначала нас с Айденом ждёт чудесный вечер с поэтами и художниками, – заметил Николас. – А ещё с магией и Чарли Стоуксом.

Эту часть он уже рассказал Дэвиану, и тот кивнул:

– Меня беспокоит связь запретной магии и гнили.

– Особенно если всё это – часть заговора.

– В любом случае будьте осторожны.

– Худшее, что может с нами случится – ничего не выйдет с этим Чарли.

Николас подозревал, что так и будет. Но, помимо всего прочего, хотел ещё и поговорить с Чарли Стоуксом о гнили. Может, рассказ о болезни поможет лучше понять, что за запретная магия творится в городе. Раз у неё такие разрушительные последствия.

– Что насчёт Майлза? – вернулся Николас к более насущным делам. – Ты сказал, его отец всё проиграл?

– Да, боюсь, у мальчика ничего нет.

– А дом?

– Дотлер заложить не успел. При отсутствии других родственников он будет под формальным управлением короны, а когда Майлзу Дотлеру исполнится восемнадцать лет, перейдёт к нему как наследство.

Николас задумался. Значит, у Майлза не так много вариантов. Каким бы благородным ни было его происхождение, без финансов ни в одну школу его не возьмут. Хотя, если попросить Айдена, он устроит, что корона всё оплатит.

Подперев голову рукой, Николас уставился на огонь в камине. Он воспитывался в поместье Харгроувов, и пусть отец обращался с ним не очень хорошо, зато были чудесные няни, а позже учителя, показавшие прелесть книг и поэзии. Отправлять ребёнка в школу-пансионат считалось дурным тоном, это сразу понижало статус и подходило не особо знатным или богатым дворянам. В последнее время стали относиться на порядок критичнее, чем в детстве Николаса.

– Там хорошо? – спросил он. – В пансионатах, я имею в виду. Майлзу ведь либо туда, либо в приют. Но в приюте совсем погано.

Николас не знал, воспитывался ли Дэвиан в пансионате, но если нет, наверняка в курсе, как там ведутся дела.

– Нормально, – сухо сказал он. И по тону Дэвиана Николас понял, что это условное «нормально». – Но совсем не то же самое, что Обсидиановый лицей или Академия.