Книга Чернила и кровь, страница 67 – Мэй

Но скорее всего, это воображение. Заползала невольная мысль, что, если призраки существуют, если они существуют в Обсидиановой академии, Конрад тоже мог стать призраком. Он ведь умер здесь, смотря на эти же высокие стены и камни.

Айден не знал, радовала его эта мысль или пугала, поэтому он предпочитал о ней не задумываться. Призраков не существует. Мёртвые уходят дальше, а не остаются в этом мире зацепившимися за оконную раму куском савана. Так говорили жрецы Безликого, и Айдену хотелось им верить.

Склонив голову, Николас смотрел на Айдена почти с любопытством, и на миг показалось, что он мог прочитать его мысли или ощутить их отголосок – хотя это же невозможно, связь после ритуала давно исчезла, а без намерения легко не возникает.

– Что ты так смотришь? – поёжился Айден.

– У тебя на закате глаза становятся карими, почти золотистыми по краям.

Айдену не приходило в голову рассматривать собственные глаза при свете заходящего солнца. Или вообще когда бы то ни было. Они казались ему слишком чёрными, клеймом Безликого бога.

Айден не был поэтом, не видел мир как череду образов.

Николас широко улыбнулся:

– Если нам ещё понадобится шоколад, опишу в каких-нибудь стихах. Главное, чтобы эти придурки не перепутали и не начали зачитывать голубоглазой барышне.

– Не знал, что ты такой практичный.

– Да что ты вообще обо мне знаешь?

Прозвучало грубовато, но Айден подозревал, что должно было быть задорно. На закатном кладбище повисла неловкость, но её быстро сдуло, как зыбкий туман, когда из-за фигурных кустов показались девушки.

Лорена куталась в светлое пальто цвета карамели, а её пышные волосы, рассыпанные по плечам, золотило умирающее солнце, превращая в совершенно рыжие. Она казалась бледным и хрупким листом, застывшим в осени.

В отличие от Айдена с Николасом, Лидия отказалась от школьной формы, сменив её на платье из шерсти. Оранжевая клетка на ткани напоминала о тыквах, а большой белый шарф был пушистым и скреплённым вычурной брошью с чертополохом – символом семьи Лидии. Волосы она собрала в косу, так что лицо оставалось открытым. Айден мог поспорить, что губы она подкрасила. Но Лидии шло. Она была красива – красотой остро заточенного кинжала. И прекрасно знала о своей привлекательности, поэтому ловко использовала в своих целях. Но не сегодня. На поэтические встречи она приходила не поглядывая из-под полуопущенных ресниц, а широко распахнув глаза.

– Шоколад! – с восторгом воскликнула она. – Николас, я тебя обожаю.

– Вот запомни это, а то скоро сдавать работы по Атреанской эпохе.

– И тебе опять нужна моя помощь, мелкий подхалим.

Лидия взяла плитку шоколадка и с видимым наслаждением откусила. Лорена даже не посмотрела в сторону сладостей, равнодушно окинула взглядом сидевшего на могильном камне Николаса и стоявшего Айдена.

– Надо же, вы снова раньше нас.

– Я как раз рассказывал Айдену о поэтичности кладбища, – заявил Николас.

Ну хоть не начал опять заливать о глазах. Айден подумал, что легко мог представить, как Николас выдаёт что-то подобное Лидии, причём не из желания пофлиртовать, а как хорошему другу, который тоже оценит образ – в конце концов, они же сошлись на поэзии. Но вот сказать что-то подобное Лорене казалось странным. Айден мало понимал эту девушку, но именно это скреблось изнутри любопытством.