Книга Чернила и кровь, страница 65 – Мэй

– Шоколадку будешь?

Айден посмотрел на Николаса так, будто тот предложил ему раздеться и голышом пробежаться вокруг Академии. Они собирались на поэтический вечер, и пока что Айден не имел ни малейшего представления, чего ожидать. Но уж точно меньше всего он предполагал шоколадку.

Особенно среди могил.

К кладбищу они подошли на закате. Весь день небо затягивали низкие облака, но как по заказу к вечеру появились рваные прорехи, так что солнце расплёскивало золото по вершинам деревьев и по саду Академии, уже выцветавшему в осень.

Низкую кладбищенскую ограду оплетали ползучие растения, потемневшие от первых заморозков, но погода пока что стояла тёплая. Пиджак Айдена неплохо согревал, хотя он пожалел, что не надел что-то потеплее. Николас накинул на незаправленную белую рубашку пальто, но не потрудился его застегнуть, так что выглядел совсем не таким собранным, как на ритуалистике. И галстук давно стянул, спрятав в кармане и расстегнув верхние пуговицы.

А может, легкомысленности ему добавляла круглая коробка в руках и шоколадка, которую он с видимым удовольствием грыз.

– Где ты её взял? – спросил Айден.

Шоколад считался модным в столице. Напиток такой аристократы знали давно, и Айден никогда бы не признался, но обожал его. Напоминал о детстве во дворце. Вечерами принцы пили шоколадный напиток, и если Конрад предпочитал густой и горький, то Айден, а потом и Роуэн любили налить побольше молока.

Пару лет назад один ушлый производитель придумал хитрый пресс, позволявший получать порошок, смешиваемый с маслом и сахаром, чтобы превратить в твёрдые шоколадки. Айден пробовал их и оказался в восторге. Сейчас шоколадки стали доступнее, но всё равно не встречались на каждом шагу в Академии.

– Обменял у одного парня с третьего курса, – ответил Николас.

– На что?

– Слушай, какая тебе разница?

– Хотелось бы знать, если мой сосед приторговывает чем-то незаконным.

Николас посмотрел на него с видом оскорблённой невинности. Если бы не шоколад в руке и лучи солнечного света, он мог бы выглядеть почти надменным. Но детали смягчали его образ.

– Я оскорблён твоими подозрениями, храмовый мальчик. Нет уж, ни с чем незаконным никогда не связывался. Так что если захочешь выпить, это не ко мне. Хотя знаю одного парня…

– Так шоколад?..

– Написал стихи. Тот третьекурсник подкатывает к девчонке и решил, что её впечатлит.

– Ты написал стихи за шоколадку?

– Нет. Стихи я написал в порыве вдохновения. Но когда парень попросил какую-нибудь поэзию, я подумал, почему бы не за шоколадку. Так будешь?

– Буду.

В руках Николас держал круглую коробку, с которой успел снять крышку и вытащить одну из тонких шоколадных плиток, лежавших в вощёной бумаге. Под мышкой Николас зажимал книгу стихов Раттер-Кристи, с которой так и не расстался с библиотеки.

– Обычно шоколад приносит Лидия, – сказал Николас. – Ей либо дарят поклонники, либо отец присылает.

– Когда ты только умудрился написать стихи?

– До начала учебного года. Я приехал в Академию раньше, и у меня ещё не появился надоедливый зануда-сосед.

Шоколадка оказалась вкусной, хотя горьковатой, Айден любил послаще. Проглотив последний кусочек собственной, Николас закрыл коробку и толкнул скрипнувшую калитку кладбища.

Когда он заявил, что их поэтическая встреча пройдёт именно здесь, Айден удивился: