Книга Растворяюсь в тебе, страница 71 – Джей Ти Джессинжер

Когда поцелуй заканчивается и мы оба тяжело дышим, она шепчет: — Я нуждалась в этом уже несколько недель и не переставала думать о тебе с той ночи, которую мы провели вместе. Я столько раз заставляла себя кончать, думая о тебе. Представляла, что мои пальцы — это твой язык, и каждый раз, когда я достигала кульминации, я выкрикивала твое имя.

Я вздыхаю. Как она может быть такой совершенной?

Но мне нельзя отвлекаться. Ей нужно отдохнуть и поесть, а также восстановиться. А вот что ей не нужно, так это чтобы я лапал ее, как того хочет эгоистичный монстр похоти внутри меня.

Глядя мне в лицо, Шэй твердо говорит: — О чем бы ты ни думал, прекрати это.

— Я подумал, что мне нужно дать тебе отдохнуть.

— Как я уже сказала, прекрати. И не рычи на меня. Ты меня не запугаешь.

Стараясь не улыбаться, я хмурюсь.

— Тебе нужна еда, Шэй.

Потираясь об меня, она вздыхает: — Так накорми меня.

— Я не это имел в виду.

— Я знаю, что нет. Черт, я никогда не думала, что наблюдать за тем, как мужчина борется со своим желанием ко мне, может быть так горячо.

Запустив руку в ее волосы, я сжимаю пальцы в кулак и держу ее голову неподвижно, глядя ей в глаза.

— Ты. Будешь. Есть. Понятно?

— Конечно. Знаешь что?

— Что?

— На мне нет трусиков.

Маленькая дьяволица точно знала, что это со мной сделает. Мы смотрим друг на друга, пока мой член пульсирует.

Значит, это война.

Вызов принят.

Я беру со сковороды еще один кусок яичницы и подношу его к ее губам. Шэй мгновенно открывает рот и принимает его, отчего мой член снова пульсирует. Когда она проглатывает и обсасывает мои пальцы, я выдыхаю. Затем она просовывает руку мне между ног и нежно сжимает мой твердый член.

Когда я в качестве предупреждения крепко сжимаю ее волосы, она шепчет: — Я обещаю, что буду хороШэй и больше ничего не буду делать.

— Ты лжешь.

— Да. Накорми меня еще яйцами, пожалуйста.

Сердце колотится. Голова раскалывается. Мои яйца болят. Как будто у Шэй есть кнопка, которая управляет моим адреналином, и она нажимает ее снова и снова.

Я беру со сковороды еще одну порцию яичницы. Когда она открывает рот, то проводит рукой вверх, сжимает головку моего члена, затем снова проводит по всей длине. Она жует и глотает, все это время глядя мне в глаза.

Вынимаю пальцы из ее рта и ослабляю завязки на халате. Он распахивается, обнажая ее грудь, мягкий живот, изгиб одного пышного бедра.

Я смотрю на ее твердые соски, слушаю ее прерывистое дыхание и наблюдаю за пульсом, трепещущим у основания ее красивого горла, и понимаю, что то, чего я хочу от нее, — это действительно опасная вещь.

Я хочу владеть ею душой и телом.

Даже больше этого, я хочу, чтобы она владела мной.

Хочу быть единственным мужчиной, который заставляет ее смеяться, единственным мужчиной, который заставляет ее пульс биться, единственным мужчиной, который трахает ее. Тем, кто вытирает ее слезы и держит за руку. Тем, кто заботится о ней. Тем, о ком она мечтает, с кем ссорится и мирится. Тем, кому она обещает себя. Тем, кого она любит больше всех на свете.

И то, как сильно я хочу всего этого, поражает меня.

Я не такой.

Или, по крайней мере, не был таким, пока не встретил Шэй.

Я резко отстраняюсь. Затем запахиваю ее халат, завязываю пояс на талии и беру ее на руки.

Когда я несу ее обратно в спальню, она вздыхает.