Книга Дело смерти, страница 12 – Карина Халле

После осмотра временных домиков для исследователей и северного общежития с офисами администрации мы останавливаемся у двух зданий, соединенных дорожкой.

— Вот и конец нашей экскурсии — и два самых важных места, — говорит Эверли, кивая на левое здание. — Это лаборатория. Ты будешь там раз в неделю на занятиях у доктора Джанет Ву, нашего генетика.

— Только раз в неделю? — спрашиваю я. — Я думала, буду жить там днем и ночью.

Эверли изучающе смотрит на меня.

— Для большинства студентов знакомство с лабораторией проходит постепенно, — осторожно отвечает она. — Там кипит реальная работа, и у нас свои методы. Я знаю о твоем опыте, особенно с эДНК⁹ и твоим проектом по «Археоризомицетам»¹⁰ — кстати, потрясающие находки. С нетерпением жду обсуждения. Но даже так, у нас здесь особый подход. Уверена, к концу лета ты будешь там так же часто, как и я.

Хотя она завершает речь яркой улыбкой, я не могу не почувствовать разочарование. Мне нужна эта стажировка для рывка вперед. Работа в настоящей лаборатории такого уровня, бок о бок с гениальными учеными, может изменить все. Просто получить степень — мало. Я хочу стать кем-то большим, чем очередной аспирант.

Это место должно сделать меня выдающейся.

А теперь, когда диплом под вопросом, оно нужно мне как никогда.

— Так чем же я буду заниматься? — спрашиваю я, стараясь скрыть досаду. «Аддерал» уже едва справлялся с моими эмоциями.

— Многим, не переживай. — Она указывает на второе здание. — Это учебный центр. Утром у тебя будут занятия с профессором Кинкейдом или Тилденом. А после обеда — экспедиции за образцами.

— За грибами? Вашими грибами?

— Частично, — отвечает она с легким укором, и я понимаю, что была слишком резкой. — Мы пытались выращивать образцы в лаборатории, но они не приживаются. Но вы не просто сборщики грибов, если ты об этом. Вы ищете следующее великое открытие — каким бы оно ни было. Полуостров Брукс — прямо у нашего порога, дикий и неизученный. Его вершины не затронул ледниковый период, и там есть растения, животные и грибы, которых больше нет нигде.

— Так вы нашли ваш гриб?

— «Аманита эксандеско», — отвечает она.

Я на секунду задумываюсь.

— Официальное название?

Она кивает, и я мысленно перевожу с латыни.

— «Excandesco». То есть он светится? Он люминесцентный?

Ее улыбка становится загадочной.

— Узнаешь со временем. А теперь давай познакомим тебя с остальными студентами. — Она легонько касается моего плеча, указывая на дверь учебного центра.

Я начинаю нервничать. Последнее, чего хочется, — входить туда, как первоклашка в первый день школы. Я и так опоздала; наверняка занятия уже закончились.

— Все в порядке, Сидни. — Эверли слегка толкает меня вперед. — Это просто твои коллеги. Они не кусаются. Хотя одно гнилое яблоко всегда находится, правда?

Главное, чтобы это была не я. Делаю глубокий вдох. Социальная тревожность зашкаливает, ладони вспотели, сердце колотится в горле, но при ней я не могла показать слабость. Придется проглотить смущение.

Она открывает дверь и подталкивает меня внутрь.

Комната оказалась уютнее, чем я ожидала. Вместо лекционного зала — атмосфера ретрита для медитации. У доски стоит мужчина в красной клетчатой рубашке с маркером в руке, светлые волосы зачесаны за уши. Наверное, профессор, но выглядит он скорее как тридцатилетний серфер. Настоящий гуру.