Книга Дитя минувшего, страница 104 – Кристина Веда

– К примеру Филипп увидел достаточно странную, но интересную картину. Его семья в окружении голубя, что клюет чай с оладушками, а также несообразно высокого и широкоплечего мальчика.

– Голубь? – усмехнулась я, посмотрев на черного ворона, и удивилась влиянию морока. – Только если отъевшийся и толстый.

– Очень похоже, – усмехнулся Вихрь, но Касим лишь хмыкнул.

– Миша, пей чай, он остывает, – и Татьяна Викторовна пододвинула ближе тарелку с оладушками, – тебе нужно набираться сил, поэтому я заварила чабрец. Филипп изучал особенности этих трав и выяснил, что у древних славян эта трава и оберегом от злых духов служила, и лекарством от хвори. Так что пейте, вдвоем с Марком.

Через какое-то время на кухню вернулся переодевшийся Филипп и Марк тут же подскочил с лавочки, уступив ему место. Сторонясь, как я поняла, отчима, Марк тихо поблагодарил мать и вышел в коридор.

Я также отобедала и вышла из-за стола, поднимая на руках растолстевшего Касима. Тот недовольно пошевелился, буркнув, что это «место такое», но с рук не слез. Пришлось отдать его Вихрю. Он радостно принял моего Хранителя и с благоговением в глазах продолжил болтать с Аришей и Татьяной Викторовной.

Поблагодарив за обед, я вышла в коридор и натолкнулась взглядом на застывшего Марка.

Он смотрел на что-то сосредоточенно, но заслышав звуки шагов, тут же ушел скрылся в комнате.

Что он рассматривал?

Я прошла к деревянному комоду, на котором возвышалось большое зеркало. Посмотрела на себя, чистую, в свежей и выглаженной футболке и домашних штанах. Такой одежды у меня не было, видимо кто-то поделился. Переодел меня, пока я была в небытие. Ткань приятно хрустела. Белая и чистая она не гармонировала с моим осунувшимся лицом и синяками под глазами.

Я посмотрела ниже, где у основания зеркала стояла фотография. На ней была запечатлена летняя прогулка, Татьяна Викторовна держала на руках маленькую Аришу, рядом стоял Филипп, держа на вытянутой руке камеру, а сбоку Марк и какая-то девочка. Такие же черные волосы непослушно спадали на лицо, а широкая улыбка была одна на двоих. На фото улыбался даже всегда хмурый Марк.

– Это Алина.

Я вздрогнула, обернувшись.

– Прости, я тебя напугала? – выставила вперед руки Татьяна Викторовна и склонилась ближе.

– Нет, все хорошо, просто я засмотрелась на…

Не зная, как объяснить, я взяла в руки фотографию и указала на девочку, чуть младше Марка:

– Кто это?

С заботой и нежностью Татьяна Викторовна взяла фото и мягко провела по нему, точно приглаживая силуэты.

– Это моя старшая дочь, Алина. Сестра Марка и Аришы.

– Но разве у Марка есть ещё сестра?

– Была.

Горечь тронула заботливую улыбку. Женщина тяжело вздохнула и прижала фото к груди, посмотрев на меня:

– Мы потеряли Алину, когда той исполнилось тринадцать. Это произошло по трагичной случайности, когда она гуляла с Марком.

Жалость защемила сердце. Мне захотелось обнять Татьяну Викторовну и самого Марка, но я лишь произнесла:

– Соболезную.

– Спасибо, – прошептала она, скрыв украдкой появившуюся слезу, – всё произошло так быстро, что мы не успели среагировать. С ней тогда был Марк и Алина умирала у него на руках. После того дня, когда мою малышку не спасли, – она вновь замолчала, тяжело вздохнув, – когда Алина не выжила, Марк начал винить себя. Он посчитал, что смерть пришла в дом из-за его божественной крови.