Книга Последнее слово единорогов, страница 97 – Виолетта Орлова

– Послушайте, Корнелий… – дайте мне еще раз взглянуть на свитки… – вдруг прерывающимся от волнения голосом попросил Нороган. – Хотелось бы еще раз их почитать.

– Да, разумеется. Сейчас.

С этими словами ученый поднялся на ноги и полез в палатку. Какое-то время было слышно, как он суетливо копошится в ее недрах, затем прозвучал его расстроенный голос.

– Не знаю, они куда-то запропастились. Не могу отыскать в наших папках. Поищу еще завтра при свете дня.

– Поищите сейчас, – с маниакальной твердостью произнес проводник. Очевидно, интонации его голоса показались остальным странными, ибо Ракис Лот, отвлекшись от почивших пауков, растерянно покосился в его сторону.

– Если хотите, можете сами посмотреть в походной суме. Я в темноте ничего не вижу, – добродушно предложил Корнелий, вылезая из палатки.

– Нет!

– Простите?

Нороган покаянно опустил голову. – Усталость сказывается. Конечно, поищем завтра, при свете дня.

***

На следующее утро обстановка накалилась. Нахим Шот так и не вернулся в лагерь. Его отсутствие изрядно сказывалось на нервах путешественников, а еще больше масла в жаровню подливал Нороган, который стал раздражительным сверх меры. Утром они безуспешно искали историю естествознателей, однако свиток, как в воду канул.

– Возмутительная беспечность! Это же ценный манускрипт! – закипал Нороган, срываясь на путешественниках.

– Право, не стоит так переживать. Наверняка он завалялся где-то в наших вещах, может книгах. Обязательно найдем.

– Надеюсь, вы не специально его спрятали? – с мнительным подозрением вдруг выпалил проводник, недоброжелательно глядя на спутников.

Корнелий удивленно рассмеялся.

– Что за глупости, мой друг? Не будем ссориться по пустякам. Боюсь, одиночество и отсутствие нашего товарища заставляют нас разговаривать в такой раздражительной манере. Вместо того чтобы ругаться, я предлагаю вместе сходить к морю. Вдруг мы найдем следы Нахима?

На том и порешили. Нороган не возражал, так как понимал, что уже и так достаточно себя дискредитировал в глазах спутников. Ему еще предстоит обуздать свой нетерпеливый вспыльчивый нрав, который с присутствием Тени, казалось, ухудшался десятикратно.

Бесполезная прогулка до берега моря, разумеется, ни к чему хорошему не привела, ибо Корнелий и Ракис увидели мертвого товарища. Бедняга нелепо распластался на мокром берегу, а желтая вода облизывала ему ноги, намереваясь полностью поглотить в себя.

Горе сразило обоих путешественников: на какое-то время они просто застыли в отчаянии и со слезами на глазах смотрели на мертвеца. Нороган представлял, какие чувства бурлят в груди тех, кто потерял близкого друга. Но сам он, к сожалению, не испытывал ничего. Ни-че-го.

– Надо похоронить его, – прерывающимся голосом предложил Корнелий, и они с Ракисом принялись рыть могилу чуть на отдалении. Нороган исподлобья наблюдал за ними.

– Не поможете? – хрипло спросил энтомолог, покосившись в его сторону.

– Да, разумеется, – опомнился естествознатель и подошел к ним. Интересно, в какой момент он перестал быть человеком? Вчера, когда принял Тень, или гораздо раньше? Казалось, он уже позабыл, как должны вести себя люди.

Вместе они довольно быстро покончили с грустным делом, однако, когда настало время положить мертвеца в его новое пристанище, Ракис вдруг удивленно воззрился на лицо убиенного и в страхе отшатнулся.