Книга Притворюсь твоей сестрой, страница 46 – Анна Одувалова

– Но дедушка! – Возмущенный, почти визгливый крик раздается от двери. Это Роуз, ее лицо искажено обидой. – Ты же сказал, что подумаешь, кто будет получать силу рода! Ты говорил, это еще не решено!

Дед даже не поворачивается к ней. Его взгляд все еще прикован ко мне, тяжелый, неумолимый.

– А я подумал, – отвечает он абсолютно невозмутимо, как будто отмахнулся от назойливой мухи. – И решил.

Завтрак заканчивается в тяжелом, гнетущем молчании. Звук ножей и вилок о фарфор кажется неестественно громким. Создается впечатление, что нежнейшими вафлями с креветками в сливочном соусе и ароматным, свежезаваренным кофе наслаждаюсь только я. Каждый кусочек хрустит во рту, соус тает на языке – я ем медленно, с удовольствием, ловя на себе раздраженные взгляды. Ну и еще Элай, пожалуй, получает удовольствие от происходящего. Он лениво ковыряется в еде, но в уголках его губ играет все та же довольная ухмылка. Ему нравится этот спектакль.

Роуз сидит напротив, поджав губы так плотно, что они почти исчезли. Ее лицо, обычно миловидное, теперь напоминает сморщенную куриную попку – надутое и недовольное. Я долго размышляю, сказать ей об этом вслух или нет – зрелище слишком забавное. Ее отец заметно нервничает. Он то и дело косится в сторону деда, поправляет галстук, отпивает глоток воды. Явно хочет что-то сказать, спросить о насчет силы рода, но так и не решается прервать разговор. Страх перед главой семьи сильнее.

Дед все это прекрасно видит. Я замечаю, как его острый взгляд скользит по нервному дяде, по надувшейся Роуз. Но дед делает вид, что душевные терзания определенных членов семьи его не касаются. Спокойно жует, запивает вафли кофе и вполголоса обсуждает с моим отцом последние экономические новости. Доносятся обрывки фраз: «биржевые котировки», «сланцевые месторождения», «контракт с Востоком». Как я понимаю, у них сейчас несколько горячих проектов в нефтяном бизнесе. Мир больших денег и сделок, который мне абсолютно чужд и неинтересен.

Мое терпение заканчивается вместе с завтраком. Откладываю приборы с легким звоном.

– Спасибо, это было восхитительно, – говорю я слишком жизнерадостным тоном и поднимаюсь. – Прошу прощения, покину ваше, безусловно, приятное общество.

Выхожу из столовой. Воздух в коридоре кажется свежее, но, возможно, это просто иллюзия.

Я делаю пару шагов и тут слышу за спиной торопливый, легкий  стук каблуков по паркету. Роуз. Она следует за мной, как тень, но заговорить решается, только когда мы сворачиваем за угол, в более пустой коридор, на расстоянии от столовой. Достаточно, чтобы нас не услышали.

– Считаешь, что если появилась спустя пять лет, то сразу получишь в этой семье все? – выпаливает она с места в карьер. Голос дрожит от сдерживаемой злости.

Я разворачиваюсь к ней медленно и вопросительно вскидываю одну бровь.

– А ты считаешь, что нет? Ведь сила рода изначально должна была перейти мне, – переспрашиваю я нарочито спокойно. Мои руки свободно опущены вдоль тела, поза расслаблена. Контраст с ее напряженной фигурой разительный.

– Я все последние годы пыталась стать идеальной! – почти шипит она, делая шаг вперед. – Я проводила с дедом каждую свободную минуту вместо того, чтобы развлекаться по клубам или встречаться с парнями! Я училась, старалась, а ты… ты просто появилась из ниоткуда! И все теперь должно быть твоим?