Книга Используемая единорогом, страница 72 – Эми Райт

Очередная вспышка жара поднимает меня на ноги. Я, шатаясь, иду по квартире, врезаясь в кофейный столик и сбивая чашку с кухонной стойки, когда опираюсь рукой о холодный гранит, ловя равновесие. На периферии зрения расплывается красное и черное. Позвоночник хрустит, когда волк поднимается на поверхность, и тело начинает меняться. Когти удлиняются. Зубы заостряются. Шерсть пробивается сквозь кожу, тело разбухает в мучительном рвении на свободу.

Я вырываюсь на балкон. Ночной воздух ласкает меня. Это фантомное поддразнивание, а не настоящие руки на мне. Гладящие. Успокаивающие бешено колотящееся сердце.

Вой вырывается из горла. Запрокинув голову, я отпускаю его, не в силах остановить. Моя боль, мое разочарование. Мое одиночество. Луна все это слышит и бесстрастно смотрит на меня.

Тело становится еще больше. Рубашка рвется. Еще одна хорошая рубашка уничтожена, потому что я слишком бесполезен, чтобы раздеться самому, когда безумие овладевает мной.

Можно подумать, я уже привык к этому. После четырех лет проклятия. Каждый чертов раз, однако, оно подкрадывается ко мне, бьет все сильнее, ударяя по яйцам необузданным голодом.

Как я мог забыть, что это так плохо?

Меня тянет вперед, на четвереньки, пока трансформация не завершается. Морда вытягивается, и длинные зубы заполняют челюсть, а чувства обостряются еще больше. Мое тело покрыто шерстью, а хвост подергивается под швом брюк. Я тяну ткань когтистыми руками, пока он не высвобождается.

Я делаю обжигающий вдох, когда меня охватывает новая судорога. А затем я замираю.

Аромат — сочный, насыщенный, дымный, восхитительный — хватает меня за нос и направляет лицо в сторону города внизу.

Кто она?

Боже мой, от нее пахнет, как будто она бежит по лесу голышом. От нее пахнет свечным воском и волшебством.

Где она?

Я бросаюсь обратно через квартиру, выбегаю за дверь. Через несколько мгновений я на улице приоткрываю рот, пробуя воздух на вкус.

Там!

Улица оживлена. Люди повсюду. Их мутные, невыносимые запахи бьют в нос. Женщина с бледным лицом и приторными духами убирается с моего пути, когда я бегу к ней. Мое зрение снова затуманивается.

Машина сигналит, когда я выскакиваю на дорогу. Я бью кулаком по капоту и перепрыгиваю через крышу другого автомобиля, едущего в противоположном направлении.

Крик сзади заставляет шерсть на загривке встать дыбом. Двигаться приятно, но это придает зверю сил. С клыков капает слюна, ноги летят по тротуару.

Мальчишка на скейте убегает с моего пути, и я испытываю искушение погнаться за ним. Сбить его с ног и вонзить клыки в молодую плоть. Я не хочу причинять ему боль. Не совсем. Просто поймать его. Почему он убегает от меня?

Затем я снова улавливаю ее запах.

Я резко наклоняю голову вперед, забывая о ребенке.

Я бегу. Набирая скорость, проталкиваюсь мимо мужчины, который кричит мне вслед.

Игнорирую его.

Я догоняю ее. Аромат становится сильнее. Его вкус на языке заставляет красноту отступить из периферии зрения. Ее запах в моих ноздрях заставляет встать на четвереньки, хотя моя форма не полностью волчья. Это искаженная смесь волка и человека. Намного крупнее любого из них. Намного свирепее. Намного более дикая.

Язык вываливается изо рта, когда я заворачиваю за угол, и зрение сужается до женщины на улице впереди. Она одета во все черное. Обтягивающее платье облегает стройную, но соблазнительную фигуру. Длинные рукава красивых татуировок покрывают каждую руку. Черные сапоги на высоком каблуке придают ее походке вальяжность, а попкой она покачивает так, что это завораживает.