Книга Хозяйка старой пасеки 2, страница 32 – Наталья Шнейдер

— Поздний час! — заявила Марья Алексеевна. — Варенька, дорогая, мужчины устали, и нам всем нужно хоть немного поспать. Завтра, все героические подробности завтра.

— Но… — попыталась возразить графиня, однако я поднялась, не дослушав, зная, что вслед за мной, хозяйкой, подскочат и мужчины.

— Марья Алексеевна совершенно права. Всем нам необходим отдых.

Нелидов благодарно посмотрел на меня, явно радуясь возможности избежать дальнейших расспросов и восторгов.

— Да, конечно. — Голос Стрельцова прозвучал твердо, но при виде его осунувшегося лица с ввалившимися глазами мне захотелось завернуть его в одеяло и отвести в постель.

Пока я ошалело пыталась осознать это странное желание, Нелидов спросил:

— Проводить вас, Кирилл Аркадьевич? Магическое истощение…

— Не в первый и не в последний раз, — отрезал тот. — С вашего позволения.

Я нырнула в кровать, но, едва начала проваливаться в сон, по щеке пробежал сквозняк. Что опять?

— Глаша, ты спишь?

Не дожидаясь моего ответа, Варенька продолжила:

— Послушай! Напрасно жизнь в деревне казалась мне скучной! Сегодня ночью мне довелось услышать о примере подлинного героизма, какой не встретишь и в самых захватывающих романах…

Я накрыла голову подушкой. Полкан, свернувшийся у меня в ногах, заворчал. Вареньку это не смутило.

— Под светом полной луны, серебрившей луг, разыгралась настоящая драма. Представь огромного медведя — не того дрессированного бедолагу, что танцует на ярмарках, а дикого лесного исполина! — и двух благородных мужчин, ставших между зверем и беззащитной барышней. Ах, если бы ты могла видеть, как луна серебрила их фигуры, ты бы не смогла оторвать от них глаз! Два истинных героя, и никаких рыцарских доспехов — только отвага и благородство души…

Не выдержав, я запустила в нее подушкой.

— Если ты сейчас же не уснешь, я нажалуюсь на тебя кузену.

Полкан подтверждающе гавкнул.

— Как тяжела жизнь истинного творца! — Графиня подхватила подушку и прижала ее к груди, запрокинув голову жестом поэтессы. — Вдохновение терзает днем и ночью, не давая покоя, а окружающие, закоснев в повседневных заботах… — Она бросила в меня пуховый снаряд. — … подушками кидаются.

Полкан опять гавкнул.

— Вот! Даже пес гонит меня прочь, неспособный ни оценить мой талант, ни проявить сочувствие… — Однако в ее голосе уже слышался едва сдерживаемый смех.

Не дожидаясь, пока я снова рявкну, Варя тихонько притворила двери, но я успела услышать:

— Катенька умрет от зависти!

Когда я проснулась, понять, сколько времени, оказалось невозможно: шторы по-прежнему плотно закрывали окно. Я прислушалась. Дом был тих, но это само по себе ничего не значило: вчера (или сегодня) все легли поздно.

Приоткрылась дверь, я подняла голову. Стеша. Девушка поклонилась. Протараторила, будто школьница вызубренный стишок:

— Его сиятельство граф Стрельцов просили передать, что если вы уже встали, то он будет рад разделить с вами утренний кофий в столовой.

Я улыбнулась ее интонации и тут же подскочила. Кофе! Полцарства за кофе!

— Передай его сиятельству мою искреннюю благодарность. Я буду через четверть часа.

Привести себя в порядок получилось даже быстрее. Все же есть своя прелесть в восемнадцати годах. В своем настоящем возрасте после такой ночки я бы шарахнулась от зеркала, испугавшись отражения. А сейчас мое состояние выдавали только легкая бледность и синева под глазами, хотя самой мне казалось, будто вместо головы у меня тяжелый и пустой чугунок. Вся надежда на кофе.