Книга Скиталец, страница 214 – Тиффани Робертс

— Мы не должны его трогать, — Дженсен провел рукой по лицу, размазывая грязь по щеке.

Никто не вышел из Пыли чистым. Никто.

Снаружи прогремели новые выстрелы. Ронин положил древнее ружье на пол.

— Помощь внизу.

Рамирес снова покачал головой. Он не открыл глаза, не замедлил дыхание.

Процессоры Ронина заработали, перебирая мириады возможностей. Большинство из них заканчивались вероятной смертью молодого солдата. Но память Ронина продолжала возвращаться к темным комнатам внизу. Комнаты, приспособленные для ухода за людьми. Работало ли еще что-либо из этого оборудования…

Ронин просунул одну руку Рамиресу под ноги, а другой обхватил его за спину. Что-то хрустнуло у него в бедре. Солдат закричал, вцепившись в Ронина одной рукой, прижимая другую к животу. Ронин встал.

Дженсен бормотал проклятия, беспокойно расхаживая по комнате.

— Дженсен, тащи свою задницу к окну и открывай ответный огонь! Закричала Бульдозер.

После недолгого колебания Дженсен подчинился, ударившись плечом о стену рядом с узким окном Рамиреса. Его винтовка взревела — ее грохот совпал с криками Рамиреса, — пока Ронин выносил раненого солдата на лестничную клетку.

Рамирес успокоился, когда они спустились вниз.

— Все еще со мной, Рамирес? — спросил Ронин, регулируя свои системы подвески, чтобы держать раненого солдата как можно неподвижнее.

— Прости…

— За что? — они прошли мимо двери на третий этаж.

— То, что я сказал о твоей девушке, — ответил Рамирес напряженным голосом. — Было неправильно.

Бедро Ронина зафиксировалось, в результате чего его нога с силой опустилась на площадку второго этажа.

— Черт, — Рамирес стиснул челюсти

— Я клянусь, это не было возмездием, — сказал Ронин без тени юмора.

Они оказались на первом этаже. Солдаты в приемной перекрикивали грохот винтовок, шум усиливался, эхом разносясь по коридорам. Ронин осторожно опустил Рамиреса на пол в дальнем конце комнаты и усилил свой голосовой резонатор на максимум, вызывая МакГоуэна.

Медик был ботом старой модели, построенным в форме гуманоида, но не стилизованным под внешность человека. Его корпус был тускло-серым и гладким, с нескладными конечностями. Он отделился от своих товарищей и двинулся через комнату, неловко пригнувшись.

Металлические ноги МакГоуэна лязгнули по полу, когда он опустился рядом с Рамиресом.

— Сэмюэль, мне нужно, чтобы ты убрал руку, чтобы я мог оценить твое ранение.

— Я же говорил тебе… не называть меня так, мать твою.

— П-просто подвинь р-руку, — ответил МакГоуэн, его оптика — два больших отражающих круга — заметно подстраивалась. С мягкой твердостью он отдернул руку Рамиреса. Из раны потекла свежая кровь, видная сквозь разорванную рубашку мужчины. Повернув голову на шее со слишком большим количеством суставов, МакГоуэн осторожно потрогал входное отверстие, а затем помог Рамиресу сесть, чтобы он мог осмотреть выходное отверстие.

— Прогноз исключен.

— Что, блядь, это значит? — требовательно спросил Рамирес.

— Высокая вероятность перфорации внутренних органов и присутствия загрязненного инородного материала. Экстренная операция нецелесообразна в текущем месте и — или ситуации.

— В этом учреждении есть комнаты, которые, вероятно, были оборудованы для ухода за людьми. Если что-то из этого работает…

Зрение МакГоуэна сузилось и расширилось. Его голова слабо дрожала чуть меньше секунды.