Книга Эпоха героев, страница 35 – Нира Страусс

Знаешь, что было под этой выжженной пустошью?

Лес Борестель.

Этот песок — он когда-то был самой живой землёй во всём королевстве, созданной и вылелеянной моей семьёй. Родовитым кланом фей, настолько чистокровным, что, как поговаривали, другие расы не могли даже взглянуть на них, не ослепнув и не разрыдавшись.

Я — потомок величайших из всех, небесных близнецов: Халдре и Паральды.

Я приоткрыла губы, не веря, что правильно расслышала.

Он уловил мой жест — и широко улыбнулся.

— Да, тот самый Паральда. Последний король Двора фей.

Этот город принадлежит мне по крови. Моя семья веками оберегала его втайне, терпела унижения от Двора и его слуг, которых ты даже представить себе не можешь. Мы были верны этой земле даже после той мерзости, что совершил твой «далёкий предок». — Он презрительно изогнул запястье, будто смеялся над моим лицом. — Судьба иронична. Потому что, как и предсказала Никса Красная, именно его потомок восстановил порядок.

Я посмотрела на него как на безумца, которым он, похоже, и был.

— Я не делала этого.

— Ты уверена? Именно всплеск магии, вызванный тобой, вдохновил нас.

Именно известие, что кто-то вытащил меч из камня, запустил пророчество — и подтолкнуло нас, наконец, вернуть своё. — Он обвёл рукой всё вокруг: молчаливые дома, пустые улицы, разрушение, смерть. — Ты запустила вековой план, девочка. Ещё раз — спасибо.

Он знал, что его слова вонзятся в меня, как занозы. Это читалось в его лукавой ухмылке.

Я взглянула на носильщиков. Люди.

Кузнец, мёртвый в мастерской, — человек.

И внутренний зов мне подсказывал: он был не один. Он — один из многих.

Сидхи, захватившие Анису, не были Братством. Теперь я полностью понимала слова Мэддокса. И то, откуда в его взгляде была вина.

Моё решение взять Орну вызвало последствия, которых я всегда — в глубине души — боялась.

О которых предупреждали и мать, и Фионн.

Я не подумала. Не просчитала. Из-за меня погибли люди.

Мэддокс зарычал:

— Не перекладывай свою вонючую вину на других, Волунд. Ты и твоя организация ждали этого момента веками, чтобы отомстить. А Аланна стала для вас просто удобным поводом.

Глаза фея блеснули. Бахрома на его подушках взметнулась вверх, словно её подхватила восходящая струя воздуха.

— Если бы речь шла о мести, мальчик, — процедил он, — здесь бы ни одного дома не осталось. Это я тебе обещаю.

— О, пожалуйста, — фыркнул Мэддокс. — Ты ездишь в паланкине герцога. Тут всё предельно ясно. Может, ты ещё и в его одежду наряжаешься? Спишь в его постели?

— Осторожнее, дракон, — вмешался Ран. В его руке блеснул кинжал с рукоятью, усыпанной драгоценностями.

Мэддокс расплылся в улыбке, обнажая клыки:

— А не то что?

— Где они? — вмешалась я, перебивая. — Вы же не убили всех людей в Анисе.

Волунд посмотрел на меня как на дуру:

— Разумеется, нет. Посмотри на себя — ведёшь себя, будто мы варвары.

Сидхи теперь в Цитадели. И они больше не будут прятаться или жить, как крысы.

А те люди, что не сбежали, останутся в кварталах, пока мы не решим, что с ними делать.

Те, кто не сбежал.

А те, кто сбежал?..

Голос Мэддокса зазвучал гневом:

— Вы их заперли?

— Мы лишь запретили им покидать город и сообщать остальным о произошедшем. Нам не нужны здесь солдаты. Да, мы умеем быть милосердными — в отличие от вашей грёбаной Человеческой Короны.

Пусть подумают, хотят ли они присоединиться к новому порядку — или умереть преданными роду Нессия. Видишь? Мы даже оставили им выбор. — Он постучал костяшками по одной из колонн паланкина. — Вперёд. Не хочу больше нюхать человечью мерзость.