Книга Залив мечты, страница 19 – Джерри Уандер

— И отлично. Но у тебя усталый вид.

Берт отбросил темную прядь волос со лба.

— Я что-то плохо сплю, — коротко ответил он и хмуро посмотрел на Эрика. — И что тут происходит?

Конни проследила глазами за его взглядом. Эрик, когда играл с Джеком, испачкал только руки. Теперь грязью был покрыт весь его живот. Пока она срезала цветы, малыш даром времени не терял.

— Я играл в запруду, — заявил он, пропуская мокрый песок между пальцами. — Раньше мне никогда не разрешали так играть. Боялись, что я испачкаюсь. Даже бабушка. А вот моя Конни…

— ..Разрешает тебе все, что угодно? — резко бросил Гилберт.

Почувствовав недовольство отца, Эрик возмутился:

— Ну и что! А я люблю играть в фонтанчики. И мой друг Фред тоже.

— Хватит с меня Фреда, — отрезал Берт. — Мне осточертели разговоры об этом выдуманном приятеле…

— Все отмоется, — прервала его Конни и указала на садовый шланг. — Я обдам Эрика…

— Здорово! — взвизгнул мальчуган, -..а затем отведу его в душ. Так что, если хочешь, иди первым…

Берт проворчал что-то очень эмоциональное, затем, после паузы, сказал:

— Слушаюсь, мэм. — Он повернулся и ушел.

Если бы Берт вернулся вовремя, то не застал бы Эрика в грязи, а ее — в бикини. До его прихода она, как всегда, успела бы переодеться. Ее бикини слишком действовало на нервы им обоим. Это и послужило настоящей причиной взрыва раздражения у Гилберта.

Когда с душем и переодеванием было закончено, они сидели вдвоем на веранде.

— Ты никогда не строил замки из песка, когда был маленьким? — спросила Конни.

Берт нахмурился.

— Насколько я помню, нет.

— Лепить что-то из земли, песка или пластилина, рисовать пальцем на песчаной поверхности очень полезно.

— Это еще почему?

— Учит радости прикосновения и высвобождает подсознательное, что в будущем делает богаче сексуальную жизнь человека.

— Это ты почерпнула из какого-нибудь женского журнала?

Конни кивнула.

— Да. Но так оно и есть.

— Значит, когда Эрик вырастет, он приведет в восторг свою партнершу потому только, что сегодня ты позволила ему вымазаться в грязи? — нарочито заинтересованным тоном спросил Берт.

— Не я это ему посоветовала. Он перемазался, когда я отвернулась. И все же в твоих словах есть доля правды.

— И поскольку я не провалялся все свое детство в луже, то теперь я стал заторможенным?

Конни деланно улыбнулась.

— Ты сам это сказал.

— А ты, значит, любительница грязелечения, а поэтому… — он посмотрел ей в глаза, — в постели просто огонь?

— Почти, — с вызовом бросила Конни и с трудом сглотнула. Она сама не понимала, зачем затронула эту небезопасную для обоих тему. — Ты не должен злиться, когда Эрик говорит о Фреде, — сказала она, отчаянно надеясь поменять предмет разговора.

— Конечно, ты права, — согласился Берт и пригубил виски. — Думаю, я понимаю, откуда это взялось. — Он грустно помолчал. — Эрику приходилось так часто переезжать, что у него не было возможности с кем-нибудь подружиться надолго. Вот он и выдумал себе друга. Я чувствую себя виноватым. — Он помрачнел еще больше. — Очень виноватым, черт побери!

— Я все детство прожила в одном и том же доме, и у меня было множество настоящих друзей, но я все равно выдумала себе приятельницу, — сказала Конни.

— Правда? — удивился он.

— Ее звали Джозефиной.

Берта это, кажется, развеселило.

— Откуда такое имя?

— Оно казалось мне самым классным. Джозефина была воображалой, она с презрением относилась ко всему на свете, начиная с чистки зубов и умывания и кончая уроками балета. Так что почти все дети проходят через нечто подобное. У тебя нет причин чувствовать себя виноватым.

— Спасибо, больше не буду. — Берт улыбнулся и отпил виски. — Да, я хотел сказать тебе, что сегодня мне звонила секретарша Филдстоунов. Она сообщила, что на следующей неделе Филдстоуны хотят посетить Аляску, чтобы прощупать, стоит ли там открывать магазины, а перед этим намереваются прибыть на несколько дней сюда — посмотреть на строительство, поговорить с людьми и так далее. Ты не могла бы побыть с Эриком, пока я буду их сопровождать?

— Нет проблем. — ответила Конни, понимая, что осталась без выходных.

— Филдстоун-старший предложил в воскресенье всем вместе совершить морскую прогулку.

— Включая меня?

— Непременно. Ты же знаешь, что Филдстоун-младший не упустит возможности посмотреть на тебя в бикини, не так ли? — осведомился Берт язвительным тоном. — Ты хочешь поехать?

— Очень, — ответила Конни.

* * *

Глядя на пену за бортом, Констанция улыбалась. Она сидела, скрестив ноги, в прекрасной яхте. Солнце приятно припекало ей спину, голову обдувал легкий бриз. Вдруг ее улыбка увяла. Она почувствовала запах сигары. Этот запах свидетельствовал о том, что Роберт идет поболтать с ней. Опять.

— Жаль, что я здесь ненадолго, — проговорил этот молодой человек, растянувшись на палубе рядом с Конни и положив ей руку на плечо. Судя по тону, он прекрасно понимал, как она огорчена их столь краткой встречей. — Но недели через две мы снова прилетим сюда на выходные.

— Угу-у, — протянула Конни, вспомнив, как это делает Глория. Для себя же решила, что на те выходные куда-нибудь уедет.

Боб с самого утра не оставлял ее в покое.

Со времени их последней встречи его самолюбование ничуть не уменьшилось. Он по-прежнему громко смеялся, преимущественно над собственными шутками. И держался все так же фамильярно.

— Честное слово, вы выглядите просто чудесно, — сказал Филдстоун-старший, когда она вышла из джипа в коротком белом сарафане и деревянных сабо.

— Так бы и съел, — прибавил Роберт с его обычным смешком.

Гилберт не проронил ни слова. И по дороге он тоже ни разу ничего не сказал о том, как она выглядит.

Его молчание раздражало Конни — ведь в этом наряде, со своими загорелыми плечами она действительно хорошо смотрелась, отметить это было бы простой вежливостью. Поэтому в пику Гилберту она перенесла свое внимание на Роберта.

Но получилось так, что от Боба стало невозможно отвязаться. Несмотря на то, что ее искусственный интерес к нему длился около пяти минут, он ничего не понял и продолжал ухаживать. И, кажется, не сомневался, что его ухаживания принимают.

— Надо пойти помазать Эрика солнцезащитным кремом, — проговорила Конни, посмотрев туда, где сидели Рональд Филдстоун и Гилберт.

Когда она вставала, Боб схватил ее за руку.