Книга Фиктивное счастье дракона, страница 44 – Мона Рэйн

— Но почему? — снова раздалось шипение Анук. — Ты глава рода! Ты должна…

— Ты перестанешь прерывать меня или нет? — раздражённо ответила бабушка. — Мы у него в гостях, и он будет первым по праву хозяина этих мест.

Стейнар переплёл наши пальцы и склонился к моему уху.

— Поможешь мне?

Вряд ли ему действительно требовалась помощь в простейшем заклинании, но я послушно окутала наши руки золотистымсиянием силы. Живая плеть огня, как хлыст метнулась к хворосту, оплела его, заставляя сучья трещать и дымиться. Пламя разгоралось, постепенно становясь всё выше, будто огненные языки пытались дотянуться до неба и лизнуть его. Красные отблески заплясали на снегу вокруг нас.

Следующей разожгла свой костёр кьяра Айвинн. Поток из её ладони был мощным и ровным. Мне подумалось, что такой же, только больше, наверное, может вырваться из пасти дракона.

Анук атаковала свою кучку хвороста поочерёдными вспышками из двух рук, как будто срывала на нём злобу. Когда все три костра превратились в огненные столбы, пожилая драконица произнесла первое имя.

— Клёнг.

— Дюрс и Айна, — отозвался Стейнар.

— Скара и Рёрум, — раздалось с другой стороны площадки.

Драконы произносили имена своих родных, а я чувствовала себя совсем чужой, ведь мне некого было вспомнить. И всё же я подумала о тех, кого первыми назвал Стейнар, — наверняка это были его родители. И почему-то о невесте Свара, погибшей много лет назад. И ещё об одном человеке.

— Элери Норртелье, — прошептала я.

Рука Стейнара сильнее сжала мои пальцы.

— Элери Норртелье, — повторил он в полный голос, заставляя моё горло сжаться.

Впервые со дня смерти мамы кто-то разделил моё горе.

Когда список имён иссяк, а пламя уже едва плясало над красными углями, кьяра Айвинн завершила обряд.

— Пусть любимые встретят нас, когда придёт наше время. И пусть родные вспомнят нас, когда придёт наше время.

Она повела рукой, вздымая снег потоком воздуха. Снежная пыль зашипела на углях, заставляя их почернеть. Бабушка хотела что-то сказать, но Анук, не дожидаясь, рванула в небо с уступа, на ходу перевоплощаясь и растворяясь в темноте. На снег упала ненужная накидка, которую подобрал слуга.

Кьяра Айвин укоризненно покачала головой.

— Анук сейчас непросто. Она была уверена, что станет моей преемницей, теперь её злит неопределённость, — бабушка улыбнулась, глядя на нас. — А сейчас, пожалуй, пора по кроватям. Нам завтра в дорогу.

Слуга принял её накидку, и кьяра Айвинн не торопясь, степенно прошлась к краю площадки и обернулась крупным драконом, который тут же взмыл в небо.

— Я могу спуститься со слугами.

Впереди у нас была ещё одна ночь в общей кровати, и мне отчаянно требовалось время, чтобы разобраться со своими мыслями и чувствами. Всё происходилослишком… слишком по-настоящему. И когда это закончится, больно тоже будет по-настоящему.

В свете нескольких факелов было сложно разобрать выражение лица Стейнара, но я сразу поняла, что он меня не отпустит. Дракон подхватил меня на руки.

— Спускаться в темноте небезопасно, если не знаешь тропу хорошо. Ещё подвернёшь ногу. И придётся носить тебя на руках ещё полмесяца.

Уговорил! Я покрепче ухватилась за его шею, сдерживаясь от того, чтобы уткнуться туда же замерзшим носом. Стейнар плавно взлетел. Я прикрыла глаза, и всё смешалось. Запах морозной ночи и чёрного перца. Мои холодные руки и его горячие прикосновения. Желание прижаться как можно теснее и путы нашего договора.