Книга Порченый подарок, страница 78 – Галина Чередий

— А я смогу… ну, то есть… это можно делать часто? — воззрилась я на супруга изумленно.

— Так часто, как только пожелаешь и сможешь выдержать! — разулыбался Бора.

— Когда мы попробуем еще? — выпалила и тут же вспыхнула, заметив мгновенно сверкнувшую жаркую вспышку в глазах анира.

Бора откинул голову и покачал ею, начиная смеяться уже в голос, и этот смех был таким искренним и счастливым, что я тоже просто не могла удержаться от широчайшей улыбки.

— Ликоли-Ликоли-Ликоли, — практически пропел он, — как же ты искушаешь меня! Каждым словом, взглядом, вопросом, румянцем, дыханием! С самого первого мгновения, когда растрепанная, разгоряченная и ослепительно сияющая почти влетела на своем кузнечике в моего Дуиля! Правда, сначала я испугался за тебя едва не до смерти, а потом пришло время бояться за свое здравомыслие и того, что хотел сотворить в ту же секунду.

— И чего же ты хотел?

— Воплотить в жизнь еще один совсем нехороший обычай моих предков, который не одобрял сам, — усмехнулся Бора и осторожно поставил меня на ноги на дно кадушки.

— Он, должно быть, неприятный какой-то?

— Поверь, несколько минут, глядя на то, как ты удаляешься от меня, я абсолютно не мог вспомнить, почему же считаю его настолько плохи. — Бора потянулся куда-то за пределы ванны, достал пушистую мочалку и поднял брови, вопрошая, разрешу ли себя помыть, и я с охотой кивнула, уже окончательно поглощенная любопытством. — Раньше, когда мужчина загорался вот такой же бешеной и внезапной страстью, как я к тебе, или, скажем, очень долго не мог получить от желанной женщины хоть какой-то знак внимания, он дерзко, прямо на глазах у всех похищал ее. Естественно, за ними посылали погоню, но если рискнувший был достаточно удачлив, силен и изворотлив, то он уходил от преследования.

Бора начал нежно водить по моей коже, не делая ничего провокационного, но мне снова становилось жарко.

— Убежав и унеся с собой свою желанную, этот наглец поселялся с ней где-то очень уединенно и приступал к соблазнению. Выбрасывал или прятал их одежду, трогал и ласкал ее при любой возможности, заботился, кормил всем лучшим, демонстрируя,какой он удачливый охотник и добытчик, говорил о своих чувствах, и так до тех пор, пока она ему не уступала. Тогда спустя время они возвращались к людям уже парой.

— Уж прости, но для меня это дико как-то звучит, — подергала я себя за мочку уха. — Это же насилие чистой воды! А если у девушки нет и не появится намерения принимать его нахальные притязания, она что, становилась его невольницей навечно?

Рука Бора остановилась, и он задумчиво прикусил краешек нижней губы.

— Понимаешь ли, Ликоли, у моего народа есть множество поверий, которые утверждают, что наша богиня Иласки ни за что не накажет ни женщину, ни мужчину страстью неодолимой силы, если взаимность в принципе невозможна. Влечение, влюбленность, обычное стремление к близости — это одно, а вот настоящая одержимость, притяжение, с которым нет и не может быть сил бороться, — совсем другое.

Я готова была возразить ему, у меня было множество доводов, но вдруг Бора настороженно уставился в сторону двери и предостерегающе поднял палец.

Из нашей спальни послышались тяжелые шаги, и кто-то крикнул, зовя предводителя, отчего я тут же прикрыв грудь, шмыгнула ему за спину.