Книга Ты вернешься!, страница 120 – Галина Чередий

— И что же это “все”? — огрызнулся мерзавец, дернув свою жертву за волосы.

— Это все ты. Те девушки, Тапок с нашими парнями и Георг. Как, на хрен, до такого дошло, Вась? У меня в башке не укладывается… За что, по какой, сука, причине можно убить друга детства, который столько раз тебя собой закрывал и жизнь был готов отдать в любой момент. За что?

Как по мне, то следовало сразу напасть и скрутить или врезать мощно ментально, чтобы с ног сбило, а потом уж вопросы задавать, ведь не ответить тогда будет не вариант, но тут Дикий хозяин, ему и решать, как действовать.

— Ой, вот только не тебе, Рус, меня о таком спрашивать! Я-то тоже за тебя всегда готов был костьми лечь, но только баба дорогу перебежала и все! И тогда стал сквозь друзей смотреть и через губу отвечать, и сейчас вон, как пудель дрессированныйзаскакал. Все команды исполняешь, лишь бы доступа к телу не лишиться.

— Не приплетай сюда Эрин. Не хрен в позу обиженки становится и зубы мне заговаривать. — отмахнулся гневно Рус, — Ты убивал людей, ни в чем перед тобой не провинившихся. И ты убил нашего друга, который тебя на этом поймал. Ради чего это? Если ты не мог справится с приступами агрессии после оборота, то почему не рассказал мне? Я бы помог тебе обуздать это, ментально контролировал и удерживал. Ты бы научился постепенно, другие же смогли. Зачем врал и скрывал?

— Ни хрена ты не знаешь! — выкрикнул рыжий, его рука на горле парня дернулась, нанося новую рану, — Не трогал я никаких девок!

— Врешь. Чего тебе не хватало, Вась? Крови? Жестокости? Мы ведь бились тогда с чистокровными постоянно, неужели там тебе не хватало выпустить пар? Или дело в другом и началось все раньше, а? Тогда, когда ты трахал тех бесчувственных от бухла девчонок, которых я притаскивал в нашу берлогу? Тебе чужой беспомощности надо было? А после оборота кто угодно перед тобой стал беспомощен?

— Да пошел ты, Рус! Ты меня всю жизнь знаешь, я разве тварь кровожадная? — заорал снова подлец и его заложник обзавелся ещё одной раной.

— Ты мне скажи кто ты. — указал на окровавленного парня Рус.

Василий опустил глаза, как будто только что вспомнив о захваченном и это был просто идеальный момент для молниеносной атаки, однако и его Рус проигнорировал, а сам рыжий вдруг отпустил и отпихнул от себя парня вместе с креслом и развел руками.

— Какая разница, что я скажу. Ты ведь со своей королевишной уже меня во всем признали виноватым и приговорили. — гораздо тише ответил он.

— Будь так, я бы не говорил уже с тобой, ты меня тоже как облупленного знаешь. Я хочу разобраться, понять, а потом уже приговор выносить.

— Будто твои разборки что-то поменяют в итоге. Вот я говорю тебе, что никаких баб не убивал все эти годы. Ну трахал тех шалав, которые с тобой упивались в дрова, но они сами нарывались. Идёшь нажираться в какую-то дыру с незнакомцем — будь готова, что уйдешь оттуда отодранной. Думаешь, они не за этим и притаскивались с тобой бухим туда? Хотели залезть на твой член, а трахал их я, все довольны, никто не в претензии. — Я в претензии. За все те годы боли, что провела без любимого, но за это спрашивать нужно с себя.За то, что просто взяла и поверила в худшее после одного взгляда-вдоха и отрезала, не попытавшись разобраться. А с другой стороны… Много ли тех, кто стал бы разбираться в подобных обстоятельствах? Ищу себе оправдания? Стоп! Обо всем этом думать буду позже. — Но баб я не убивал. Ни тогда, ни после оборота. Нет у меня никаких проблем с кровожадностью. Что, поверишь мне на слово, как старому другу и сделаем вид, что не было между нами никаких напрягов?