Книга Лилия между тернами, страница 144 – Галина Чередий

— Детка, начало цикла уже совсем близко, — прохрипел Ариман, располагаясь между моих ног. — Ты пахнешь так, что я не могу целый день думать больше ни о чем, кроме как поиметь тебя еще и еще раз. Я чувствую, что у тебя температура поднимается, и в пот бросает. Совсем скоро я сделаю тебе ребенка, и ты станешь моей окончательно. Ты ведь не захочешь потерять своего ребенка навсегда, правда, любимая?

Я содрогнулась под ним всем телом, представляя, что могу забеременеть от этого чудовища, и он, и правда, сможет использовать нашего ребенка, как оружие против меня.

Нет! Ни за что! Лучше я найду способ убить себя, чем допущу подобное. Я не позволю появиться на свет еще одному существу, которое Ариман смог бы мучить.

Но успокаивало хотя бы то, что он решил, что нервозные реакции моего тела связаны с приближением периода овуляции.

Утром в день похорон Ариман опять сам одевал меня, причем с особой тщательностью.

— Ты хочешь, чтобы я появилась на людях с этим браслетом на ноге? — кусая губы, спросила я.

— Не волнуйся, любимая, я обо всем позаботился. Благо современная мода позволяет носить очень милые сапожки даже в теплую погоду.

Впервые за эти дни я оказалась на улице и едва смогла сдержаться, чтобы не начать жадно глотать воздух. Казалось, я, как рыба из пруда с застоявшейся, лишенной кислорода водой, попала в свежий горный поток.

Ариман пристально следил за каждой эмоцией на моем лице и, крепко прижав к себе, вел к машине.

Дом, в котором я провела все последние дни, находился в огромном ухоженном парке, и только чуть поодаль был виден высокий глухой забор с колючей проволокой поверху.

— Где Вожак? — раздраженно спросил Ариман у одного из Волков, подводя меня к машине.

— Он написал мне, что прибудет уже на место! — склонив голову, ответил тот.

— Гребаный придурок, —тихо пробурчал Ариман. — Я же велел ему быть здесь к моменту нашего выезда.

Он замер, насторожено озираясь по сторонам, несмотря на то, что нас окружала целая небольшая армия Волков. У меня все внутри зашлось от паники. Неужели он сейчас решит никуда меня не везти, и я должна буду опять вернуться в свою тюрьму? Мне захотелось рвануться и бежать сколько хватит сил. Но вместо этого я обняла Аримана за талию и, прижавшись, нежно провела губами по нервно бьющейся вене на шее, на самом деле желая рвануть её зубами и смотреть, как он будет обливаться кровью. Ариман вздрогнул, и ноздри его раздулись. Он опустил потемневшие глаза на меня, отвлекаясь от осмотра окрестностей.

— Мы можем опоздать, любимый, — прошептала я у его кожи.

— Не переживай, девочка моя, без нас не начнут, — ответил он, резко сглотнув, и усадил меня в лимузин.

Всю дорогу до похоронной конторы я старалась не пялиться по сторонам и смотрела только на Аримана, чтобы не пропустить момент, если вдруг по какой-нибудь причине в его настроении наступит перемена.

На похороны пришло очень много народу, но сопровождавшие нас Волки не позволили никому приблизиться даже для того, чтобы выразить соболезнования.

Ариман держал мою талию внешне заботливым, но на самом деле стальным захватом. Мне даже было трудно дышать.

Сама процедура заняла гораздо меньше времени, чем мне представлялось. Я почти не слышала речей, которые произносили смутно знакомые люди. Гробы, естественно, были закрытыми. Мы с Ариманом были окружены плотным кольцом Волков, которые пропускали только тех, кого Ариман одобрял незаметным кивком головы.