Книга Перерождение, страница 104 – Галина Чередий

– А вот отрицать их наличие – совершенно неумно, девочка, – строго указал мне Исайтари, и мои щеки загорелись. – Если тебя как-то утешит, то большой пес ушел отсюда, тоже испытывая далеко не одну только злость на тебя. Ты его смущаешь и приводишь в смятение. И он от этого прямо из собственной шкуры готов выпрыгнуть.

– Ну и что это должно значить? – Эй, Рори, да хоть что! Риэр остается Риэром, и тебя ни при каком раскладе это не волнует.

– Да что угодно! – пожал плечами Двоедушный. – Будучи мужчиной, могу точно сказать тебе только одно: не рассчитывай, что на этом все между вами закончено. Такое на раз не перегорает.

– Да между нами ничего и не начиналось!

– Если тебе так удобнее думать, – с раздражающей невозмутимостью возразил полудемон.

– А как мне еще думать? У него новая баба на каждый день месяца и долбаная чистокровная невеста подрастает! Я…

– Так, стоп! – остановил меня властным жестом Исайтари. – Я ни в коем разе не намерен становиться твоей подружкой, с которой можно своему мужику кости помыть и порыдать. Меня не волнует, почему ты испытываешь определенные чувства, но я всегда могу их выпить, только попроси.

– Ах да… плата за твою защиту… – сникла я, понимая, что боюсь ввязываться в это все больше.

– Я обещал, что за мою защиту тебе платить, как другим, не придется. Так что, предложение избавиться от ненужного багажа эмоций – некий бонус к этому.

Обдумывать это предложение почему-то не возникло ни малейшего желания. Нужно-не нужно, но что мое, то мое.

– Не посчитай меня жадной, но предпочту оставить все свое при себе, – покачала я головой. – А эта твоя печать… как она работает? Будет больно?

– Разве что самую малость, – оживился Исайтари, видно, радуясь уже наконец расплеватьсясо мной и убраться восвояси. – Попытка навредить тебе физически вернется к источнику, причем сторицей. Подавить тебя ментально тоже будет невозможно. Любой, у кого есть мозги, станет тебя обходить десятой дорогой. Люди – просто интуитивно, другие существа – совершенно осмысленно, не желая иметь дело со мной. И это тебе ничего не будет стоить. Но если возникнет такая ситуация, что ты решишь призвать меня и попросить о большей помощи, тут уж даром не обойдется.

– Хм-м… и что, ничего мелким шрифтом на стопицотой странице, из-за чего я однажды окажусь в глубочайшей заднице? – прищурилась я, понимая, что реально наглею.

Полудемон поднял обе ладони, демонстрируя этим общеизвестным жестом открытость своих намерений. Ну да, фокусники тоже так делают на представлениях, разводя наивных лохов. Но не на попятную же мне идти. Что бы там ни говорил Двоедушный, но какой-никакой защиты Риэра я лишилась, так что выбирать тут нечего.

– Готова? – Исайтари поднялся и снова протянул мне руку.

– Готова, – шумно выдохнув, я вложила в нее свою ладонь.

«Что-то пошло не так». Пожалуй, мне пора уже это сделать статусом во всех соцсетях и написать на коврике перед дверью, вместо банального: «Добро пожаловать». Может, даже татушку на видном месте сделать. Так, чтобы помнить самой ежеминутно, что с определенного момента ни черта у меня не происходит как у нормальных людей, и окружающих предупредить, с кем имеют дело на свой страх и риск.

В общем, стоило Исайтари сжать мою ладонь, а вторую руку положить на горло, основное правило моей жизни пришло в действие. В комнате было уже достаточно светло, чтобы заметить все изменения, начавшие происходить с Двоедушным, и ощутить, как ослабели от страха колени. Подобрать слова для описания стремительной трансформации его черт из идеальных, до мурашек по коже, в совершенно жуткие я бы не смогла. Потому что внешне это как будто никак и не выражалось. Нечто до икоты чуждое словно просвечивало сквозь его лицо, ставшее как будто прозрачным. Полностью поменялись только глаза. Зрачки сначала вытянулись, превращаясь в пугающие овальные провалы в другую вселенную, а потом резко сузились до едва заметной щели, больше напоминавшей острейшее лезвие, выискивавшее место для нанесения удара.